Ущелье дьявола

Закончив тираду, Самуил пришпорил коня, пустив его к пролому в стене. Но, не сделав и десяти шагов, лошадь взвилась на дыбы и повернула назад. И тут же раздался чей-то крик:

– Остановитесь! Тут Неккар!

Самуил посмотрел вниз: он стоял на обрыве, а далеко внизу бурлила река. В этом месте горы была отвесная промоина. Замок был построен над самой бездной, что, очевидно, входило в планы строителей и обеспечивало дополнительную защиту. Ползучие растения, цепляясь за неровности гранита, покрывали развалины; старый замок, веками ронявший свои обломки в реку, теперь, казалось, целиком готов был рухнуть туда, и единственное, что еще удерживало его на обрыве, – это тонкие ветви плюща. Сделай конь хоть еще один шаг – и он вместе со своим всадником рухнул бы в реку. Что касается Самуила, то он, по своему обыкновению, остался совершенно спокоен; смертельная опасность, которой он чудом избежал, вызвала у него одну только мысль: «А ведь это она!» Самуил узнал голос той самой девушки, которая явилась им на краю пропасти.

– О, на этот раз, будь ты самая могущественная ведьма, я тебя не упущу! – крикнул Самуил.

И, пришпорив коня, он помчался к тому месту, откуда донесся голос. Но и на этот раз все поиски оказались бесплодными.

– Ну-ну, Самуил, – воскликнул Юлиус, который теперь спешил выбраться из этих зловещих руин, – будет тебе! Поедем дальше, мы и без того потеряли достаточно времени.

Самуил двинулся за приятелем, продолжая с досадой озираться вокруг. Они выбрались на дорогу и поехали дальше. Юлиус был серьезен и молчалив, Самуил же смеялся и ругался. Выезжая из развалин, Юлиус заметил тропинку, спускавшуюся к реке. Тропинка эта, без сомнения, вела к какому-то жилищу или же укромному местечку, потому что выглядела хорошо утоптанной. Но и спустя полчаса они все еще следовали этой дорогой, вдоль быстрого речного потока, и нигде не было видно никаких признаков жилья. Все это время дождь лил не переставая. Одежда обоих путников промокла насквозь, лошади были измучены. Юлиус давно выбился из сил, да и сам Самуил начал утрачивать свой запал.

– О, черт возьми! – выругался он. – Как скучно! Уже минут десять как не видно молний и не слышно грома. Один ливень, и больше ничего. Гадкая выходка со стороны небес. Я люблю сильные ощущения, но терпеть не могу скуки. Ураган насмехается надо мной. Я ждал от него взрывов молний, громовых раскатов, а он вместо этого посылает мне насморк.

Юлиус молчал.

– Эх! – вздохнул Самуил. – Попробую вызвать ее! – И он громко и торжественно заговорил: – Во имя чертовой пропасти, у которой мы видели тебя! Во имя козла, твоего неизменного друга! Во имя воронья, летучих мышей и сычей, которые изобиловали на нашем пути с момента блаженной встречи с тобой! О, милая колдунья, которая уже дважды подавала голос, заклинаю тебя! Во имя бездны, козла, воронья, летучих мышей и сычей – явись, явись, явись! И скажи нам, нет ли где поблизости человеческого жилья?

– Если бы вы заблудились, я бы вас предупредила, – раздался во тьме ясный девичий голосок. – Следуйте той же дорогой еще десять минут, и тогда справа, за липами, вы найдете дом, в котором сможете остановиться. До свидания!

Самуил повернул голову в ту сторону, откуда доносился голос, и заметил какую-то тень, которая, как ему казалось, двигалась в воздухе на высоте десяти футов над ним. Тень эта скользила по склону горы.

– Стой! – крикнул ей Самуил. – Мне надо у тебя еще кое-что спросить!

– Что? – отозвалась она, остановившись на вершине скалы.

Самуил осматривался, пытаясь понять, как ему добраться до девушки. Но дорожка, по которой они следовали, была протоптана людьми и предназначалась для людей. Колдунья же шла по козьей тропке. Обращаясь к своему спутнику, Самуил сказал:

– Ну, милый Юлиус, час назад я перечислил тебе все составляющие гармонии этой ночи: бурю, мои двадцать лет, вино, реку, дождь и гром. Я забыл про любовь: любовь – искрящуюся юность, любовь – настоящую грозу, любовь – истинное опьянение.

Потом, заставив свою лошадь сделать прыжок в ту сторону, где находилась девушка, он крикнул:

– Люблю тебя, прелестная колдунья! Полюби и ты меня, и мы сыграем великолепную свадьбу. Когда выходят замуж королевы, то устраивают фейерверки. А нам в честь нашей свадьбы небо зажигает молнии и грохочет громовыми раскатами. Я вижу, что у тебя там настоящий козел, и потому считаю тебя колдуньей, но все равно зову тебя. Я отдаю тебе свою душу, отдай мне свою красоту!

– Вы неблагодарный богохульник, – воскликнула девушка, исчезая из виду.

Самуил еще раз попробовал догнать ее, но подняться по горному склону не было возможности.

– Ну, будет, будет, – урезонивал его Юлиус.

– Да куда же нам ехать-то? – отозвался Самуил в самом дурном расположении духа.

– Туда, куда она указала.

– Даже если такой дом и существует, так кто тебе сказал, что это не притон головорезов, куда наша колдунья должна заманивать путников?

– Ты слышал, что она сказала, Самуил. Ну вот, смотри сам!

И он показал своему другу на липы, о которых говорила девушка. За деревьями стоял дом. Юлиус дотянулся до звонка и позвонил.