Ущелье Печального дракона (сборник)

Правда, Азмуна занимал вопрос, не связанный с мелкими деталями учебной передачи. С первых минут трансляции он вдруг ощутил, что вряд ли смог бы поступить так, как поступил Тариэл. Почему он все-таки не направил звездолет на место катастрофы? Мало ли что показывали телекамеры и датчики. А может это как раз сама техника и выкинула какой-нибудь номер? Или просто сошла с ума наподобие компаса, который начинает беситься при магнитных бурях. А если само поле сбесилось? Отклонилось, например, как световой луч близ звездной массы, и стороной пронеслось мимо антенн звездолета. Или отскочило рикошетом от какой-нибудь неведомой преграды.

Почему человек обязан слепо верить приборам? Даже собственные глаза, бывает, обманывают. Когда смотришь выступление фокусника-иллюзиониста, кажется: видишь пространство насквозь; в действительности же перед тобой не пустота, а хитроумная система зеркал. Вдруг эта диковинная Муаровая планета — тоже в своем роде фокусник, способный комбинировать электромагнитные поля, делать из них ширмочки да экраны, а то, глядишь, и вообще — волчьи ямы? Бред? А разве не больший бред — прямое превращение элементов, природа которого так и осталась не выясненной!

Нет, Тариэл просто обязан был сразу же посадить звездолет, а не крутиться на орбите, посылая вниз автомат за автоматом.

9-56: Вадим.

Под потолком Музея космоса, имитирующем звездное небо, стоял полумрак. Не снимая шлемофона, Вадим внимательно разглядывал образцы грунта, доставленного на «Алишере». Вне всякого сомнения, разгадка крылась в этих треклятых гранулах. На Муаровой планете они переливались всеми цветами радуги — результат свободного взаимопревращения элементов. А здесь, на витрине, вместо сказочных россыпей — горсть блеклых обрубков гвоздей. Если б была известна природа превращений, не возникал бы и вопрос почему погибли космонавты.

Без сомнения, химические метаморфозы вызывались какими-то неизвестными силами самой Муаровой планеты, ибо отторгнутые от материнского лона и доставленные с поверхности на борт звездолета, остававшегося на орбите, образцы моментально теряли свои чудесные свойства. Значит, разгадка оставалась там, в звездном скоплении РХ-16. Тариэл использовал все средства до последнего, посылая прибор за прибором на планету смерти, чтобы вырвать у нее тайну. Но тщетно. Скрупулезный анализ всех добытых фактов ни на шаг не приблизил решение проблемы.

Выходит, так и лежать безъязыко этим осколкам далекой планеты, ничем не выделяясь среди тысяч других экспонатов. А ведь может статься, что хищные атомы этих металлических гранул проглотили, ассимилировали элементарные частицы тех, кто когда-то назывались людьми и которые теперь вот в таком виде (по крайней мере, их немногие, но неотъемлемые частицы) вернулись домой на Землю в виде молекулярного памятника самим себе. Мир химических джунглей: неживое поглощает живое, дабы сохраниться, умножиться и перейти на новую ступень? Дурь какая-то! Тем более, что Муаровая планета глотала вместе с людьми и некоторые аппараты.

Но ведь не могла материя исчезнуть бесследно! Растворившись в чужом неприветливом мире, она стала его составной частью. В едином организме Вселенной, словно в живом теле, одни вещества превратились в другие на благо всей материальной системе и во имя ее дальнейшего развития. Значит все-таки в этой пригоршне гранул — пусть самый малюсенький, но все же ключик к разгадке. Вот только какую дверь им открывать? Да и как? Попробуй по мизинцу египетской мумии узнать, какие социальные силы были заинтересованы в умерщвлении фараона…

9-57: Батыр.

В какой-то момент ему вдруг сделалось не по себе: когда на рядом расположенных экранах он увидел сразу два изображения — Лаймы и Радмилы. Обе — предельно сосредоточены, обе — заняты решением важных проблем, обе — вдохновенно прекрасные. Одну — он скоро обнимет, а другой — давно уж нет в живых. Но трансляция ломала очевидную истину. В настоящем существовали и жили на экранах два изображения — одинаково реальные (вот они прямо перед тобой) и одинаково нереальные (потому что в действительности перед тобой всего лишь пластиковые экраны, оживленные электронными лучами).

Возникало какое-то новое измерение реальности, свободно соединявшее прошлое с настоящим, насмехавшееся над смертью и тем трепетом, который она внушала людям, победившим болезни и старость, но остававшимися бессильными перед насильственной гибелью. А может, эта новая реальность свидетельствует о каких-то глубинных закономерностях, присущих самой действительности? И есть доля истины об особой и не дающейся человеку природе неевклидовых миров, обладающих разной кривизной и различным числом измерений?