Ушелец

Бытовало мнение, что война в космическом пространстве — штука неимоверно дорогая и бесполезная. С этим трудно было поспорить. Поэтому, когда возникший конфликт требовал силовой пилюли, обычно все заканчивалось наземными разборками с участием пехоты и бронированной техники. Раскин мог припомнить лишь несколько инцидентов, случившихся в космосе. Например, показательный расстрел наркокаравана, а затем уничтожение складов и лабораторий на одной из лун Мао. Видеоматериалы этой расправы мгновенно оказались в сети Галакома, и их даже показали голограмм-компании Земли и колоний. Феерию превращающегося в раскаленный газ металла, быстрые росчерки лазерных лучей и беззвучную агонию разрываемых декомпрессией титановых корпусов увидели миллиарды человек. И еще больше окрепли во мнении, что космос и так слишком враждебен к человеку, — зачем делать его еще опаснее?

Значит, в космосе идет война… Больше века. И об этом никто не знает. Бега, конечно, находится далеко, но все-таки многократно ближе, чем ядро Галактики или Магеллановы Облака. Даже в масштабах Млечного Пути это, считай, у людей под носом.

— Кто же побеждает в этой войне?

— Понимаешь… — ответил Томас, — ситуация близка к патовой. Если бы кухуракуту не остановились на уничтожении Сердцевины, возможно, Грибницы бы уже не существовало. Но… чужая душа — потемки, а душа чужого — это как в физике: абсолютно черное тело. Кухуракуту закрыли Сектор Веги. У них есть такие устройства — гиперпространственные ингибиторы, у них вообще масса всего, до чего людям вовек не додуматься… Так вот, эти ингибиторы прерывают квантовый скачок в определенном объеме пространства. Корабль, пытающийся проникнуть за условный барьер, возвращается туда, откуда начал прыжок.

— Интересная штуковина.

— Интересная, — согласилась Вероника. — Можешь посмотреть, если интересно. Один ингибитор лежит в карго-секции. При помощи него мы «закрыли» систему Звезды Барнарда на время проведения операции.

— У кухуракуту есть плазменные корабли, которые они строят в недрах Куху, — сказал Стрелочник. — А есть и обычные. Их Стеклянные, кстати, стали делать по образцу земных, на планетах с твердой поверхностью. Зато у Грибницы — Всеобщность, которая все видит, слышит и знает. Центр мгновенной координации войск. Полчища вечно голодных ххта… ты бы видел их десант! Поседел бы в одночасье! Так что стороны находятся, так сказать, в динамическом равновесии.

— Когда Треугольник подчинит себе пространство Солнечной Федерации, Сектор Веги окажется в осаде, — отозвалась Вероника. — И произойдет это скоро, если учитывать нынешнее влияние Треугольника на Федерацию и скорость, с которой адаптируется Грибница к условиям «холодных» колоний.

Раскин наморщил лоб.

— У меня такое впечатление, будто вы больше печетесь о своих стеклянных товарищах, чем о Земле…

— Я тебя предупреждал, что мы — не очень хорошие люди, — полные губы Томаса сложились в усмешку, — мы — Лендлорды. Мы сражаемся на стороне кухуракуту, потому что это наша сторона. Каждый из нас владеет землей… У нас есть планета в Секторе Веги, прекрасная планета, Раскин. Когда с Треугольником будет покончено, мы создадим человеческое государство, альтернативное Федерации. Мы мечтаем стать мостом между Солнцем и Вегой. И, само собой, нагреть на этом руки.

Раскин открыл рот, но Томас не дал ему заговорить.

— Когда стартовала эта авантюра, «безопасники» Федерации принялись сливать в Сектор Веги людей, не угодных системе. Агрессивных, буйных; подонков-революционеров, психопатов-мечтателей. В общем, всех, кого не жаль. Я… Ты хочешь знать, как в это дело втянули нас? В середине девяностых я служил в десантно-космических войсках, был «зеленым» младшим лейтенантом и грезил карьерой.

Полк базировался на Барнарде-1, да-да, именно там, откуда мы неделю назад еле-еле унесли ноги…

Он провел в лазарете неделю? Раскин хлопнул ладонью по подлокотнику. Регенерация прошла блестяще. Неделя — не так уж и много! Кажется, чем ближе к старости, тем эффективнее и эффективнее работают модифицированные навыки и рефлексы. Как будто с него стала сползать человеческая прослойка, — рудиментарная оболочка, досадная помеха, — оголяя спрятанную внутри генетическую машину.

Раскин поерзал, устраиваясь в кресле удобнее.

— Черт… Мы бряцали оружием перед носом у местных, — рассказывал Томас. — Делали это для того, чтобы корпорация «Солнечные минералы и энергетика» не забывала: хоть колония и принадлежит ей, но планета была и останется собственностью Федерации, мать ее. Каждая рота несла понедельное дежурство на объекте под названием «Аванпост-3»… И вот однажды нам на головы свалились споры! Само собой, что в то время мы ни сном ни духом не ведали об их существовании. Пока с главной базы подоспела помощь… — Томас махнул рукой. — Не буду долго рассказывать. Кто-то погиб, кто-то спятил… Спятивших потом отправили на Александрию, на обследование в какой-то генетический центр…