Ушелец

Томас нахмурился. Еще недавно, в заполненном пороховой гарью зале гиперпространственной станции, это он говорил Раскину: «Продолжай!»

— Кухуракуту обещали, что портал сработает лишь один раз, после этого «скаут» исчезнет с Забвения, — сказал он, непроизвольно повышая голос. — Взорвется ли, рассыплется на атомы, — я деталей не знаю. Перемещение будет реализовано по двум векторам. Первый — для кухуракуту, которые перенесутся на планету в приграничной зоне Сектора Веги. Второй — для тебя. Мы выбрали удаленную человеческую колонию, оснащенную гиперпространственной станцией. Ну, теперь уже не совсем человеческую… Что даже лучше: можно было жать на пусковую скобу, не испытывая угрызений совести. Верно?

— Верно, — подтвердил Стрелочник.

— Мы захватили портал на Барнарде-1, перенастроили его на то, чтобы он смог принять единственный сигнал на нестандартной частоте; и стали ждать, клюнут ли на нашу приманку дееспособные остатки машины Колониального командования во главе с этим самым Шнайдером. Ждали, ждали и дождались. Не прошло трех суток, и все случилось так, как мы и планировали. За одним исключением…

— Меня, — сказал Раскин. — За исключением меня. Но с чего вы взяли, что я мертв, а Элдридж жив?

Стрелочник вынул из кармана куртки миниатюрный терминал. Положил его на стол, провел над ним рукой. Воздух замерцал, над пластиковым корпусом развернулись две световые плоскости. Одна из них легла под руки Стрелочника, превращаясь в полупрозрачную клавиатуру, вторая застыла перпендикулярно поверхности стола. Пальцы капитана «Небиро» заскользили по переплетению лучей.

— Вы подсоединяетесь к Галакому? — спросил Раскин.

— Ага, — ответил Стрелочник.

— Мы в пространстве Федерации? Где-то поблизости коммуникационного спутника?

— Пожалуй, в Федерации, — согласился Томас. — Вот только спутник у нас свой — сам «Небиро».

— А нас не вычислят споры? — вновь спросил Раскин и скривился: он начал принимать правила чужой игры.

— Будь спокоен… — ответил Стрелочник. Он сделал перед «монитором» круговое движение ладонью. — Готово!

«Монитор» развернулся к Раскину. Ушелец прищурил глаза, хотя в этом он и не нуждался: зрение еще сохранило остроту.

На «мониторе» открылась страница Колониального командования, вариант для общего доступа. Закладки «Колонизаторы — кто мы?», «Колониальному командованию нужны Вы», «Генетические модификации — просто и удобно», «Новости с дальних планет» — все на фоне герба: голубя и планеты с кольцом. Раскин заморгал: так, это не то. А где…

Ага! Вот: сообщение из архива новостей. А сбоку фото — Раскин в парадном скафандре, стоит навытяжку. На вид ему лет сорок, не больше. Он напряг извилины и вспомнил, что, действительно, лет… надцать, как сказал бы Томас, назад его фотографировали вместе с ребятами для какой-то газеты. Они тогда закончили работы на Бастионе. Вот они, мол, герои Большого Космоса.

«Колониальное командование Солнечной Федерации выражает соболезнования родным и близким Федора Семеновича Раскина, штурмового колонизатора категории А0, трагически погибшего 10 сентября на Кубе (планета Земля) во время проведения отпуска. Федор Раскин, ветеран освоения Хамелеона, Александрии, Бастиона и Хамунаптры, оказался жертвой немотивированной агрессии, направленной на участников программы добровольной миграции (ушельцев), проводимой правительством Федерации совместно с Мозгом Сердцевины. Пресс-служба Министерства Внутренних Дел на запрос Центра пропаганды сообщила, что на данный момент задержаны двое жителей Кубы, подозреваемые в совершении преступления. Мужчина — в возрасте 26 лет и женщина в возрасте 19 лет. Их имена не разглашаются в интересах следствия.

Этой зимой Федору Раскину должно было исполниться 57 лет.

Указом Президента Федерации господина Ё. Накасимы Федор Раскин удостоен звания „Герой Федерации третей степени“ посмертно».

Раскин опустил полосу прокрутки. Ниже его некролога шла заметка под заголовком: «Зачем вам ноги, если вы живете в невесомости?»

Ушелец захохотал.

— Я герой — Федерации! — Он хлопнул кулаком по столу. — Я — герой!

Томас и Стрелочник заулыбались.