Уши торчком, нос пятачком!

Он обернулся, чутко среагировав на звук, и тут же сильная рука стремительно обхватила мой подбородок, а большой палец слегка придавил губы, призывая к молчанию. Я замерла. Подобный захват напрягал, звериной натуре претили любые ограничения, а сила, ощущающаяся в прикосновении, вызывала инстинктивную тревогу. Но я терпеливо ждала, понимая, что сейчас от него не исходит угрозы.

Спустя несколько минут он протянул другую руку и включил музыку, салон автомобиля наполнили звуки известного танцевального хита. А сам одновременно склонился ко мне, переместив свою ладонь мне на затылок, не позволяя отстраниться.

- Твоя охрана, - шепнул он еле слышно прямо мне в губы. - Мы двинулись с места и они подошли ближе. Дадим им возможность получить и зрительное подтверждение.

Вот это да! А я никого не чуяла... И да, со стороны, доступные острому волчьему взгляду, мы выглядели целующимися. Воспользовавшись моментом, проговорила, так же выдыхая вопрос прямо в его рот:

- А я пилюли не купила. Не знаю, какие надо выбирать.

- Весишь килограмм шестьдесят пять? - его уточнение.

- Да, - подтвердила очевидное.

- Я сам куплю. И в дальнейшем, если что-то беспокоит или не получается, - говори. Я постараюсь помочь. Помни, что нам надо перетерпеть всего три месяца. Потом мне спасибо скажешь за это.

- Ладно, - чувствуя себя странно и неловко, пообещала я. Говорить вот так, касаясь губами друг друга, было как-то... раздражающе.

- Хорошая девочка, - рыкнул волк, к моему облегчению отстраняясь.

И мы поехали.

- Ты великолепно готовишь, - едва я успела перевести дыхание и мысленно затолкать свою пристрастную зверюшку поглубже, как будничным тоном он сделал мне комплимент. На лице непроизвольно расцвела улыбка. Он нечаянно нащупал мое слабое место: я знала о том, что хорошо справляюсь с работой, и слышать похвалу по этому поводу мне всегда было искренне приятно.

- Но о встречах с твоим человеческим дружком не может быть и речи, - совершенно неожиданно прозвучал четкий приказ, подкрепленный утробным волчьим рыком. - В каком свете это выставит меня? И о какой достоверности нашего спектакля тогда можно говорить?

Я проглотила готовый сорваться с языка едкий ответ. С последним не поспоришь.

- Теперь едем к вам, иначе на первую пару опоздаешь, - «заботливо» напомнил Добровольский, похоже принимая мое молчание за согласие.

Вот свезло мне: делать ему тут нечего, поэтому полностью сосредоточится на том, чтобы «допечь» мне! Ближайшие три месяца обещают стать особенно долгими.

Глава 4

Андрей

Настроение было паршивым. Все как-то опостылело, жизнь напоминала в скучный и предсказуемый сериал. Для людей я был успешным молодым и перспективным сынком влиятельного банкира, для оборотней - альфой, вероятнее всего будущим главой клана белых волков. Впрочем, в этом вопросе зарекаться не стоит - все в свое время решит поединок, который выявит сильнейшего.

Наш клан, чьи представители обладали сильным контролем над своим зверем, среди расы оборотней славился определенным здравомыслием. Причина в том, что спорные вопросы белые волки предпочитали решать путем переговоров в более восприимчивой человеческой ипостаси. Но большинство других волчьих кланов по старинке любой спор сводили к кровавому сражению, где прав тот, кто выжил.

Когда-то так поступили и мы, что едва не стоило нам самого факта существования. Когда-то мы стояли на самой грани. Были времена, когда нас презирали в собственном племени, считая выродками. Клан белых, клан волков-альбиносов. Но времена изменились, или мы изменили ситуацию – этот вопрос любой мог трактовать как угодно. Только сейчас не было волков сильнее нас, сильнее и... предусмотрительнее. Не только сила и скрупулёзно взращенные в нашем клане особенности, но и истинно звериное коварство, объединенное с человеческой предусмотрительностью, возвысили нас. Клан белых выжил, он научился побеждать. Всегда и везде. Любой ценой и... любыми средствами. Многоходовки, интриги, голый и беспощадный расчет - мы не позволяли звериной ярости вырваться и сорвать нам игру. Остальные так не могли. Поэтому нас уважали, нас боялись, нам подчинялись. И никого не обманывала внешняя невозмутимость. При необходимости мы тоже шли на крайние меры, давая волю своему зверю, круша и ломая любое сопротивление.

Для нас не существовало законов, потому что мы сами были законом.

Сонно прислушавшись, сразу понял, что волчица рядом уже проснулась. Но лежала тихо, не беспокоя меня. Опасалась. Я чуял ее тревогу, всегда, даже в моменты абсолютной физической близости знал, что воспринимаюсь ею как опасность. Она в любой момент инстинктивно ждала рывка к своему горлу. Поэтому подчинялась беспрекословно. Но и не упускала случая, полагая, что делает это за моей спиной, плести какие-то интриги, стремясь использовать свое положение рядом со мной для лоббирования интересов своего клана. Черная волчица. Представив ее в звериной ипостаси, в очередной раз самодовольно подумал о том, какое контрастное и вместе с тем эффектное зрелище мы представляем вдвоем.

- Настя, ты что-то на сегодня планировала?