Ушма

Ушма ждала её стоя в воде, явив ей свою человеческую сторону и вытянув белоснежную руку, с которой стекала вода. Она звала девочку, манила, увещевала тысячью голосов, чтоб та приблизилась, вошла в воду, коснулась её руки, но Анюта не хотела. Стоя у последней роковой черты, всеми покинутая, измученная и отчаявшаяся, она всё ещё сражалась. Она видела, что чёрная вода не отражает ничего вокруг. Она чувствовала кошмарную изнанку ведьмы. Она отказывалась брать её за руку. Она не желала ступать в чёрную воду. Она слышала, как лает обезумевший от ярости Свифт, мчась ей на помощь через болота, готовый отдать свою жизнь за хозяйку. И она отступила от воды, и повернулась, чтобы убежать, но путь ей преградил демон в салатовом платье… Он сильно толкнул Анюту в грудь и та полетела назад, из жизни в смерть, из света во тьму, прямо в лапы поджидающего её чудовища и повисла в них как трепетный мотылёк, в объятьях ужасного паука, пронзённая чёрной клешнёй, и поплыла в безвременье…

Я видел, как Ушма медленно спускалась под воду, унося свой трофей, и как из кустов вылетел разъярённый Свифт. Его преданность и бесстрашие оказалось сильнее ужаса и колдовства. Не раздумывая, он прыгнул вперёд и остервенело впился зубами в чёрную руку ведьмы, и повис на ней как маленький рыжий муравей на огромном чёрном тарантуле.

Эта храбрость стоила ему жизни. Одним взмахом ведьма сбросила его с себя, отшвырнув на несколько метров, так что он ударился о дерево и упал на берег, искалеченный и задыхающийся, с кровавой пеной идущей из пасти. Но он всё ещё был жив и верен своей хозяйке. В последний миг, когда кромка чёрной воды смыкалась за спиной ведьмы, Свифт подполз к берегу и течение подхватило его, и потащило за собой, и когда он исчез под водой, на поверхности не было ни малейшей ряби…

Галина была следующей. Её история была проста и откровенна. Я видел, что происходило с ней прежде. Как тьма постепенно добиралась до неё. Как чёрные тени шептали ей кошмары. Как мёртвые дети смотрели на неё в окна. Как её муж постепенно разоблачался перед ней, покуда не явил свой истинный облик. Я провёл с ней последний день и час. Я смотрел как она одевалась, как расчёсывалась, как украшала себя перед зеркалом. Её лицо было спокойным, но глаза уже застилал серый тумана. Ведьма звала её голосом Анюты… Умоляла, просила, требовала, сводила с ума, звала наверх… Это я поднимался на второй этаж, как на эшафот… Я завязывал неловкий узел на верёвке… Я неловко взбирался на бильярдный стол… И я вскрикнул в последний миг, когда увидел жуткую тень в углу, когда всё вдруг понял, когда хотел что-то изменить, сказать, сделать — но слова навеки застыли в моём горле стянутым смертью… И я полетел вниз, и летел целую вечность, пока тень не подошла ко мне и не запечатлела на моих губах прощальный поцелуй…

Олег был последним. Изуродованный и скрученный как попавшая под колёса кукла, с оторванной по локоть левой рукой, сломанной правой и кровавой маской вместо лица он проковылял мимо меня и погрузился в чёрный вихрь. Безумец бросивший вызов аду. Его имени не было в книге, но он был её творцом, а потому я увидел всё без остатка.

Я наблюдал за схваткой монстров со стороны. Она была недолгой. Я видел, как выпущенный из ружья гарпун впился в живот ведьмы, как она взвыла от гнева, и как Олег ринулся вперёд, с ножом в оной руке, а топором в другой. Как он ударил её и как два чудовища слились в один яростный ком, и покатились по коридору, опрокидывая на себя мебель и керосиновую лампу.

Адское пламя заплясало над чёрной водой заполнившей дом. Оно быстро ползло по стенам, лизало потолок, скатерть, стулья, занавески на кухне, объяло весь дом и затрещало поминальным костром. Ушма поднялась и поволокла обезображенное тело ещё живого убийцы за собой, в чёрную воду. Нестерпимый ужас заполнил его взор. Он закричал, завыл, начал цепляться уцелевшей левой рукой за всё что мог, но Хозяйка погружалась всё ниже и ниже, унося его за собой. Когда чёрная вода сомкнулась над ними и исчезла, от «Хозяина» в этом мире осталась лишь часть руки, намертво вцепившаяся в тлеющий дверной косяк…

Туман за окном рассеялся, обнажив безликое серое небо. Последние видения медленно угасли. Чёрный вихрь распался на нити. Они ещё немного покружились в воздухе и растаяли. Красный свет померк и книга на моих коленях потемнела. Комната вновь стала гниющим склепом, а дом был пуст и молчалив. Всё было кончено.

Я отложил тетрадь и встал с кресла. Ненависть растекалась по мне раскалённой лавой. Она обжигала грудь, испепеляла нутро, бешенным пламенем ревела в моей голове. Я был пылающим демоном мщения, но что я мог сделать?.. Чудовище было наказано… Наказано страшно и безжалостно, но все эти дети… Все эти чудовищные мучения… Весь этот ужас, боль, страдания, отчаянье… Десятки смертей, сотни загубленных жизней, тысячи надломленных судеб… Зачем?.. Для чего я всё это увидел?..