Усилитель жизни

Энтузиазма это сообщение не вызвало. Вылезать из теплого спальника и корячиться там в пурге… С другой стороны, их защитное сооружение явно поистрепалось – внутри шатра гулял прохладный ветерок, которого утром не было. Если еще подождать, то и саму палатку может сорвать. Без починки не обойтись.

Антон и Вадим, для порядка полежав пару минут, переглянулись и начали выбираться из спальника. Первым вылез высокий, широкоплечий Вадим – у него всегда было лучше с силой воли. Или эмоций было меньше. Ира, или Иришка, как ее чаще звали, проснулась и тоже захотела помочь, но ее дружно отговорили. Принялись надевать все наличные доспехи для защиты от ветра и холода: штаны из плотной ткани, пуховые куртки, горнолыжные очки, и – последнее по счету, но не по важности – толстые рукавицы, с резиночками, как у детей, чтобы, не дай бог, не унесло ветром, если снимешь и отпустишь. Все сделались похожими на космонавтов в скафандрах, и Иришка, восхитившись этим зрелищем, вытащила фотоаппарат и сделала снимок. Один за другим ребята полезли из палатки; Ира быстро затянула вход за последним.

Снаружи была сплошная мятущаяся снежная муть. Едва Антон выбрался из-за прикрывавшей вход стенки, как пурга, словно заждавшись, с гнусным восторгом набросилась на него. Ветер с размаху двинул в грудь, нагло дохнул в лицо и обжег его тысячами мелких льдинок, сбил дыхание и явно желал продолжить знакомство. Пришлось поспешно повернуться к нему спиной и затянуть завязки капюшона, так что открытыми остались лишь очки и кончик носа. Остальные, словно сговорившись, проделывали то же самое. Через минуту стало терпимо, но общаться друг с другом теперь можно было только жестами. Сергей вытащил воткнутую в снег у входа небольшую ручную пилу, Вадим извлек оттуда же дюралевый лист. С помощью этих орудий в тундре выпиливают и выламывают из верхнего, твердого слоя снега кирпичи, идущие на строительство стенки (а также, в малом количестве, на воду для готовки пищи). Они обошли палатку. Стенка, действительно, была уже сильно изъедена ветром, кое-где образовались дыры. Подошли к почти занесенной неглубокой яме в снегу, «карьеру», и принялись за работу.

Невысокий, худощавый и на удивление выносливый Серега со спокойным упорством экскаватора нарезал и выламывал кирпичи, а Антон и Вадим таскали и укладывали их вокруг палатки. Каждый кирпич, чтобы его не сбросило ветром, приходилось делать большим и тяжелым – раза в три больше обычного. Волоча в руках эти глыбы по неровному, проваливающемуся под ногами снегу, под хаотичными ударами ветра, парни шатались, как пьяные, с трудом сохраняя равновесие. Антон даже ненадолго вспотел от усилий. Ничего, жареных туристов еще не находили. Чего, увы, не скажешь о замерзших…

Провозившись больше часа, они, наконец, отстроили стенку и влезли обратно в шатер. В тепле, хоть и относительном, сразу навалилалась усталость – еле хватило сил отряхнуть друг с друга снег и кое-как раздеться. Изо рта по-прежнему шел пар, но после бешенства пурги Антону на миг показалось, будто он очутился на берегу тихого теплого моря. Он с умилением оглядел ставший уже привычным интерьер – колышущиеся оранжевые стенки, разложенный спальник, мешки с вещами, кастрюлю и чайник… И не поверишь, что все это они принесли на себе за сотню километров, а потом понесут дальше. Тем временем Ира поставила чайник на гудящую газовую горелку и стала понемногу добавлять в натопленную воду новые ломтики спрессованного снега. При этом она, как это с ней часто бывало, все время что-то говорила. Не было, понимаешь, возможности с утра язык размять… К счастью, Иришкина разговорчивость компенсировалась легким характером – она была доброй, заботливой и не особенно обижалась, если ее не слушали или перебивали. Так что болтовню можно было и потерпеть. Все шло, как должно идти в нормальном племени – мужчины приходили в себя после тяжелой работы, костер горел, женщина хлопотала около него и чирикала. Наконец, чайник вскипел. Блаженны отдыхающие после трудов праведных…

День перешел в вечер, потом в ночь, а пурга не утихала. Скорее, она усилилась. Купол шатра, опирающийся на стоящую вертикально пару связанных лыж (именуемую на профессиональном жаргоне «центральным колом», или ЦК), стал дергаться заметно сильнее, чем раньше. На ЦК висел фонарь, рукавицы, очки и прочее мелкое имущество. Все вместе походило на странную новогоднюю елку. Если бы еще не это раздражающее трепыхание… Ну да ладно – что могли, они сделали.

Успокаивая себя этой мыслью, вся команда поужинала при желтоватом мятущемся свете фонаря и улеглась спать. Палатка погрузилась в темноту. Антон незаметно заснул. Пусть там ветер и мороз, а у нас здесь тепло и хорошо…

Среди ночи он внезапно проснулся от того, что Сергей тряс его за плечо. Спросонья кое-как разобрал:

– Антон, вставай. Палатку сорвало.