Усиливая Боль/Советчики

Она прикуривает «нирдош». Она искренне желает бросить курить, и это ее очередная попытка. На какую-то долю секунды она словно бы становится той самой собой, которая живет днем – дышит, ест, пьет, болтает с коллегами, листает документы. Только из-за воспоминания о том, что пора бросать. Глубокая затяжка заставляет мурашки выбежать на ее слегка изогнутой спине. Она затягивается еще раз и поглаживает обнаженную, как и все ее тело, грудь. Ощущает маленький, но колючий памятный шрам, оставшийся с прошлой ночи. Она не знает, откуда он. Она думает, что поранилась во сне, или кот поцарапал. Она устала. Она оставляет недокуренный «нирдош» в пепельнице и зажигает палочку «наг-чампа». Аромат обволакивает ее почти мгновенно, и она ложится на кровать, словно бы кидая вызов самим небесам своей чарующей наготой.

Когда она просыпается, первая ее мысль – у нее нет кота. К черту кота. К черту шрам. Она вдыхает, ощущая резь в легких. Выпускает и снова сажает на цепь острую ненависть к травяным сигаретам. Будильник, орущий назойливой и дребезжащей в висках мелодией «Brainstorm» Arctic Monkeys, становится молотом, летящим к наковальне, на которой лежит ее голова, и для нее наступает пора признать безысходность ситуации. Выключить будильник, нервно прижав изображение кнопки на экране. Сесть на кровати. Сделать усилие, чтобы не лечь обратно, несмотря на жуткую ломоту и слабость во всем теле, и встать. 

Она спит голой пару уже месяцев, и ей это определенно нравится. Поначалу ее смущало то, что сон без одежды порождает повышенную похотливость, укрощение которой ей давалось в последнее время с трудом, но потом стало легче и как-то привычнее. Она подходит к окну, смотрит на унылый обыденный пейзаж болезненно, со скрипом пробуждающегося Московского района, дергает ручку стеклопакета, захлопывает его, а затем открывает окно настежь. Все ее тело оказывается под потоком свежего воздуха, и сонливость понемногу отступает.