Ускоренный мир 6: Жрица очистительного огня (с иллюстрациями)

Так мысленно поклялся Харуюки, сидя на чуть тесном заднем сиденье, и сжал кулак – но тут же, вспомнив, в какой ситуации сам находится, глубоко вздохнул.

«Защищать»! Сейчас он не в том положении, чтобы делать такие понтовые заявления.

На собрании семи королей, которое начнется всего через десять минут, будут обсуждаться два вопроса. Первый – что делать с внезапно появившейся в мире «Brain Burst» разрушительной организацией под названием «Общество исследования ускорения». А второй – что делать с непонятно как воскресшим Усиленным вооружением под названием «Доспех бедствия», Кром Дизастером.

Еще неделю назад обе темы были для всего-навсего пятиуровневого Харуюки чем-то заоблачным. Они для королей и их приближенных, а для него – понаблюдать за совещанием со стороны, и то ладно.

Сейчас, однако, Харуюки предстояло быть не зрителем, а одним из главных действующих лиц.

Потому что шестым владельцем воскрешенного «Доспеха бедствия» стал не кто иной, как Сильвер Кроу – то есть сам Харуюки.

– …Не нервничай так, Харуюки-кун.

Услышав спокойный голос с переднего сиденья, Харуюки резко поднял голову.

Обладательница голоса неожиданно повернула рычажок регулировки наклона спинки переднего пассажирского сиденья и откинулась назад. Харуюки поспешно сдвинулся так, чтобы оказаться позади водительского сиденья, и тут же спинка рядом с ним приняла почти горизонтальное положение. Волна гладких, длинных черных волос коснулась коленей Харуюки.

Сегодня Черноснежка была в необычном для нее наряде. Серые джинсы в обтяжку, такая же обтягивающая футболка с принтом. Поверх футболки – безрукавка из тонкой кожи в дырочку. Разумеется, черного цвета. Это резко контрастировало с женственным нарядом Фуко – платьем цвета слоновой кости, леггинсами до икр, – но в красоте Черноснежка от этого нисколько не теряла.

Улегшаяся прямо перед Харуюки Черноснежка скользящим движением вытянула правую руку, защипнула футболку Харуюки возле шеи и потянула. Тот подался вперед; его носа коснулся сладкий запах, совсем не такой, как от освежителя воздуха в машине, и мысли Харуюки почти полностью затормозились.

– Ничего не бойся. Все будет хорошо, я не позволю королям ничего с тобой сделать. Я тебя защищу, – прошептала Черноснежка, глядя на него в упор, отчего мысли в голове затуманились окончательно. Однако он усилием воли перевел думательные шестеренки в рабочий режим и ответил:

– Сп-пасибо. Но… ведь все короли, кроме семпая, будут требовать наказать Сильвер Кроу? То есть чтобы командир легиона… «Мечом правосудия»…

– Да, скорее всего.

– Если… ты откажешься, семпай, то они станут о тебе плохо думать? Ну, измываться будут?

Харуюки на личном опыте знал, каким жестоким может быть «обладающее силой большинство». Когда он учился в первом классе, над ним жестоко измывались школьные хулиганы, однако насилие как таковое началось не сразу. Сначала те люди вели себя с Харуюки по-дружески, но стоило ему отказаться от их приглашения и попытаться как-то дистанцироваться, как они тут же объявили, что это «предательство их дружбы», – и началось.

На этот раз, с точки зрения здравого смысла, сила на стороне не Черноснежки, а остальных шести королей. «Доспех бедствия» – проклятие, которое с начала существования Ускоренного мира поглотило множество жертв, и сам Харуюки считал, что его необходимо уничтожить. Если бы он мог сделать это самостоятельно, то давно бы сделал.

Если же это невозможно, то необходимо избавиться от Бёрст-линкера, который владеет «Доспехом». Если Черноснежка воспротивится этому «законному» решению – кто знает, какое эмоциональное и физическое давление будут на нее оказывать остальные шесть королей?

Это и тревожило Харуюки – но.

– Ха-ха-ха, да о чем ты говоришь, – вдруг рассмеялась Черноснежка. Харуюки удивленно заморгал.

Улыбка Черноснежки стала бесстрашной, и девушка, чуть понизив тон, заявила:

– Я и так уже их враг. С того времени, когда отказалась присоединяться к их глупому «пакту о ненападении». Если у шести королей есть какие-то возражения, они вполне могут сами вызвать меня на дуэль. Вообще-то я этого и хочу.

– …Семпай…

Боже, какая же она сильная и прекрасная… и храбрая.

Не обладая способностью перевести свои эмоции в слова, Харуюки ограничился тем, что впился глазами в прекрасные черные глаза напротив.

Острый блеск в глазах Черноснежки смягчился, и она встретила взгляд Харуюки ласковой улыбкой. Потом ее губы шевельнулись, и воздух качнул еле слышный шепот:

– Ты ведь с самого начала столько раз уже меня защищал…

Вытянув руку, она ласково провела кончиками пальцев по правой щеке Харуюки. Его сердце бешено заколотилось, но все же он кое-как сумел хриплым голосом ответить:

– Нет… это не… это ты меня…

Однако Черноснежка, легонько ткнув Харуюки в щеку указательным пальцем, пресекла все возражения:

– Я твой Родитель. И всегда тебя защищать – мое право и обязанность. Поэтому, когда настает такое время, ничего не говори, а просто положись на меня.