Условие Эвелин

Просто скажи ей и убирайся отсюда, приказал Джек себе. Немедленно! Каким-то образом ему удалось вновь обрести дар речи.

— Ты пошла на все это ради братьев, — хрипловато произнес он. — Но когда ты сказала: «Я никогда не бывала на пляже», — я подумал, что твои братья, наверное, тоже. А они, возможно, заслуживают этого не меньше, чем ты.

— Но…

— Помолчи и выслушай меня, Виктория, — мягко попросил он. — План таков. Твои братья прилетают завтра. У них будет два дня на то, чтобы осмотреться здесь и съездить в Лондон. Свадьба в четверг, а в пятницу мы вчетвером отправляемся в аэропорт и, делая вид, что разлетаемся в разные стороны, садимся на самолет до Коломбо. Курорт на Ноадиве славится своей закрытостью, так что там нас никто не побеспокоит. Мы вчетвером прекрасно проведем там время.

— Мы вчетвером…

— Чем больше народу, тем веселее медовый месяц, — с улыбкой сказал Джек. — Что ты на это скажешь?

— О, Джек… — У Вики перехватило дыхание.

Всю жизнь она мечтала устроить своим близким настоящий отдых. Она жила в вечной борьбе, но то же делали и братья. Ничто не давалось легко семье, обремененной такими долгами, как у них.

А теперь у нее появилась возможность взять братьев с собой на Ноадиву!

Против этого Вики не могла устоять. Это ведь не только для нее… Но теперь перед ней открывались новые возможности.

— Твоя мама, — прошептала она, широко раскрыв глаза. — Джек, твоя мама тоже может поехать с нами.

— Да, и мистер Баррет, и миссис Роквелл со своим ревматизмом, а также весь преподавательский состав во главе с миссис Сэлливен. — Он усмехнулся. — Нет. — Затем немного смягчился. — На самом деле я предложил это маме, но она отказалась. Возможно, она не так уж не права, говоря, что не перенесет долгого перелета.

— Ах, если бы только она была здорова…

— Мы ее приведем в норму. После медового месяца упросим вернуться в Майлстоун и дадим ей настоящую передышку. А пока главное удовольствие, которое мы можем ей доставить, — это согласиться на ее план. Как ты думаешь, Виктория, смогу я устроить для тебя — и твоих братьев — умопомрачительный медовый месяц?

— О, Джек…

У нее не было слов. Вики подняла на него сияющие глаза и, прежде чем он понял, что она собирается сделать, встала на цыпочки и поцеловала его.

Предполагалось, что это будет поцелуй благодарности, не более того. Но Вики была крайне взволнована, опасно близка к слезам и позволила легчайшему поцелую затянуться… И он исполнился вдруг тепла и силы, делающих его почти настоящим.

Поначалу они просто заключили сделку. Последние несколько недель сделали их друзьями. Теперь же эта дружба на глазах перерастала во что-то более глубокое.

Вики уже знала, что это, а Джек понятия не имел. Он позволил ее губам приблизиться к своим, ожидая мимолетного бесстрастного прикосновения. Ничего больше. А получил электрический разряд, который едва не свалил его с ног.

Ощущение было настолько сильным, что он инстинктивно поднял руки, чтобы поддержать Викторию. Так, словно она могла испытывать то же самое… И казалось только естественным обнять ее и, пытаясь удержать, привлечь еще ближе, еще крепче прижать свои губы к ее губам.

Боже правый… Этот вкус… Это ощущение…

Ничего подобного я в жизни не испытывал, ошеломленно думал Джек. Казалось, ее тело просто создано для него. Она была такой невинной, и такой прелестной, и…

И она могла принадлежать ему! Она станет его женой!

Целую минуту он разрешал себе наслаждаться этой близостью. Разрешал себе верить, что из этого может что-то получиться. Что случится чудо — и он не побоится полюбить.

Что через четыре дня, женившись на этой женщине, он сможет остаться с ней навсегда. Что он может позволить этому новому чувству захватить себя без остатка и вести куда угодно, независимо от последствий.

Поцелуй становился все более настойчивым. Ни ему, ни ей не хотелось разрушать очарование момента, разрушать возникшую вдруг связь. Она была слишком драгоценной…

— Мистер Эском! — Голос миссис Роквелл донесся откуда-то из глубины дома. — Мистер Эском, вы здесь? — Послышалось шарканье шагов экономки.

Этого оказалось достаточно. Вики отпрянула. Несколько мгновений Джек пытался ее удержать, не отрывая от нее взгляда. В глазах обоих отражалось одинаковое смущение, одинаковое желание. Но…

— Я иду, Марта! — крикнул Джек, знавший, каких трудов стоит пожилой женщине каждый шаг. — Что случилось?

— Звонит ваша знакомая из Лондона, — сообщила миссис Роквелл.

Дополнительных пояснений не требовалось. Прислуга не благоволила к Сибил, и Марта всегда за глаза называла ее так — ваша знакомая из Лондона…

Сибил. Ну конечно. У нее было поразительное чувство момента. Она словно втиснулась между ним и Викторией, которая, разумеется, тоже поняла, о ком идет речь. Руки Джека упали.

— Прости, — выдавил он.

Вики покачала головой. Только этого не хватало — чтобы Джек просил прощения.

— Не вини себя. Мне не следовало тебя целовать.

— Я вовсе не собирался…

— Конечно нет.

Джек неуверенно посмотрел на нее.

— Это просто… Я беспокоился о маме, и…

— Не надо мне ничего объяснять, Джек, — мягко произнесла Вики.