Условия человеческого существования

— Ничего не получите! — рявкнул капитан. — Мы движемся к корейской границе, чтобы вступить там в последний бой. У нас нет продовольствия для таких слюнтяев, как вы. Проваливай, чтобы глаза мои тебя не видали, слышишь? А будете тут околачиваться — вздернем! — Ему, видно, понравилась эта угроза, потому что, взглянув на стоявшего рядом офицера, он засмеялся. Затем снова свирепо взглянул на Кадзи.

Тэрада и Ямаура молчали. На побледневшем лице Кадзи появилась зловещая усмешка.

— Капитан Нагата, так, кажется? — пересохшими губами произнес Кадзи. — Продовольствия нам не нужно, от проповедей тоже увольте. Мы и сами можем прочитать вам мораль — влепить заряд в башку!

Вскинув винтовку, Кадзи прицелился.

— Никто ни с места! Тэрада, Ямаура, если кто шевельнется — огонь! Вырядились в парадную форму, гады, и толкуете про последний бой! Если жалко жратвы, так и скажите, что жалко! Ради того, чтобы вы драпали со всем вашим барахлом, мы сражались и умирали! Умирали, слышишь? Пристрелю, сволочь!

Это была не пустая угроза. Грянул выстрел. Кадзи выстрелил под ноги капитану. И тотчас перезарядил.

— Тэрада, Ямаура, назад! А вы ни с места! С двухсот метров я бью без промаха. Пока не отойдем на двести метров, никому не двигаться!

Кадзи начал медленно пятиться. Дойдя до своих, остановился и все с тем же бесстрастным выражением бросил им через плечо:

— Вот он каков, отряд, к которому вы хотели присоединиться! Сволочи! Жалеют пачки галет. Ну, что будем делать? — уже спокойно закончил он. — Пойдете к ним с повинной? Я — нет.

Хиронака и Хикида, то и дело оглядываясь, пошли со всеми за Кадзи.

Кадзи не опускал винтовку. Так и шел, голова назад, палец на спусковом крючке.

Только у опушки он наконец отбросил предосторожности.

— Вот негодяи! — ни к кому не обращаясь, проговорил он. — В первый раз вижу таких сволочей! Перестрелять бы их. «Почему остались в живых?»

— Черт с ними, с продуктами! — бросил Тэрада. — Не в этом дело. Но какой негодяй! А еще офицер!

Лицо Кадзи внезапно осветилось улыбкой.

— Тэрада, в тот вечер, перед боем, ты не очень почтительно держался с офицером, а?

Тэрада досадливо потупился.

— А сегодня приветствовал по всей форме… Выходит, как бы это сказать, нам с тобой нужно было для этого хорошенько поголодать, а?

— Кто-то идет! — крикнула Тацуко.

Спрятавшись за деревьями, они приготовились к обороне. Но человек бежал открыто. Не похоже, чтобы он замыслил дурное. Судя по его энергичным движениям, это был не изголодавшийся беженец из какой-нибудь разгромленной части, вроде Кадзи с товарищами, а один из отряда, с которым они столкнулись.

— Наверно, поняли, что нехорошо обошлись с нами, и хотят вернуть! — прошептала Тацуко.

— Вряд ли! — усмехнулся Кадзи. Солдат подбежал прямо к нему, улыбнулся во все лицо.

— Здорово, Кадзи! Не узнаешь?

Кадзи недоуменно уставился на него. «Госпиталь? Ну, конечно, госпиталь…»

— Тангэ!

— Он самый!

Солдат первого разряда Тангэ, единственная живая душа, с которым Кадзи мог, не таясь, откровенно разговаривать в госпитале! Впрочем, нет, была еще сестра Токунага с мягким голосом и усыпанным веснушками лицом…

Тангэ вытащил из вещевого мешка четыре пачки галет.

— Ешьте! Ну и оброс же ты! Я сразу и не признал!

Они набросились на еду.

— Я было думал — подойду, когда ты закончишь разговор с капитаном, — объяснял Тангэ. — Вдруг слышу — как бабахнет! — Танга засмеялся. — Может, ты и правильно поступил, да только, видать, здорово ты переменился!

— Переменишься, когда за тобой охотятся, да и сам только знаешь, что убивать… — без улыбки ответил Кадзи. — А как тебе удалось уйти от них? — он показал в сторону лагеря.

— Сказал, иду за водой…

— А…

Тангэ взглянул на Кадзи.

— А вы куда?

— На юго-запад. По моим расчетам, на этой линии должен находиться город Дуньхуа. Вот туда.

Тангэ кивнул.

— Я… с вами, — решительно сказал он. — Добраться бы до Фушуня, там у меня много знакомых, устроимся как-нибудь… Остальные не возражают?

Никто не возражал. Четыре пачки галет в такую минуту — это дар самого бога счастья.

— Окапываться на корейской границе да вести там «долговременное сопротивление» — ну нет, это не для меня!.. — сказал Тангэ.

— Тогда пошли! — Кадзи встал.

Маленький отряд — теперь их стало семеро — двинулся вперед. Говорить не хотелось. Долго шли молча.

— Война-то, наверно, уже окончилась, — сказал Кадзи, вглядываясь в лицо Тангэ. — Что-то с нами будет, а?

— Должна бы кончиться… — Тангэ тоже не знал, что Япония уже объявила капитуляцию.

— Послушай, а о ней ты ничего не слыхал? Что с ней? — неожиданно спросил Кадзи, и Тангэ не понял, о чем это он. — Ну, о ней… О сестре Токунага, — объяснил Кадзи.

«Вот странный парень, — подумал Тангэ. — Как это в нем сочетается дерзкая угроза офицеру, свидетелем которой они были несколько часов назад, и вдруг самые неожиданные воспоминания…»

— Встретил ее раз, когда отступали…

Кадзи молчал, весь обратившись в слух.