Условно разумный

У девушки была светлая кожа, белые прямые коротко подстриженные волосы и зеленые глаза, которые она все время прятала. Взглянет мельком, и отвернется. От этого Андрею стало не по себе. Он вспомнил Алину с ее гипнотическим взглядом, но девушка действовала на него несколько иначе. Возбуждала не сексуальные желания, а интерес.

— Здравствуй, — надтреснутым голосом произнес гоблин. — Рад приветствовать тебя на моем корабле.

Семенов слегка поклонился.

Вежливые слова. Дань правилам гостеприимства или гоблин действительно не возражает против присутствия в его царстве постороннего?

— Меня зовут О'рдрин, — представился гоблин. — Я капитан корабля.

— Семенов Андрей Сергеевич. Можно просто Андрей.

О'рдрин и указал рукой на жабу.

— Это Кокуш, наш повар.

Жаба сделала маленький шаг вперед, слегка присела на толстых коричневых лапах и вернулась на место.

— Это Мэкалль, специалист по иноразумным.

Паук едва заметно кивнул, но, как и Кокуш, не произнес ни слова.

— С Дртмслотлстом ты уже знаком. Это наш второй пилот. Он сейчас на вахте. — О'рдрин улыбнулся нижней частью уродливого лица, подержал улыбку пару секунд, и выключил, как конфорку у плиты. — А это Илорэль. Моя дочь и лекарь по совместительству. Если что-то заболит, обращайся к ней.

Илорэль наклонила голову на бок, и Андрей заметил, что уши у девушки какие-то странные, слишком острые, как у рыси, только без кисточек на конце.

— Мэкалль покажет тебе твою каюту. Устраивайся, а за ужином обо всем поговорим.

Капитан снова улыбнулся, и Семенову эта улыбка не понравилась. Она совершенно не походила на искреннюю. Хотя, кто их, гоблинов, знает, может, когда они улыбаются, никогда не прищуривают глаза?

Андрей снова легонько поклонился:

— Я надеюсь, что не доставлю вам много неудобств.

О'рдрин не ответил, он отправился по делам. Жаба, то есть Кокуш, шлепнула губами, но эту эмоцию Андрей расшифровать не сумел, а паук, специалист по иноразумным, поманил человека мохнатой лапой и направился к двери.

Мужчине пришлось последовать за Мэкаллем, хотя ему хотелось подойти к иллюминатору, а еще сильнее — к девушке, чтобы спросить, как она затесалась в такую разношерстную компанию.

* * *

— Запоминай дорогу, — произнес Мэкалль, когда они с Андреем остались одни. Голос у него оказался скрипучим и неприятным, но говорил он вполне понятно — лингвоанализатор хорошо справлялся со своей задачей.

— Спасибо.

Семенову показалось уместным поблагодарить паука за то, что тот согласился проводить его до нового жилья, но Мэкалль обиделся.

— Я не паук, я арахноид. Между этими понятиями огромная разница.

Андрей открыл рот, но спросить, каким образом паук прочел его мысли, не успел — ответ прозвучал раньше:

— У тебя все написано на лице.

Арахноид семенил тонкими ногами впереди Семенова. Неожиданно он, не снижая темпа и не меняя направления, повернулся. Это походило на башню танка, которая вращается в любом направлении, пока гусеницы уверенно прокладывают дорогу вперед.

— Позволь дать тебе один совет: никому не верь.

— Почему?

Мэкалль не ответил, только снова совершил кульбит, вернувшись в исходное положение.

"Мэкалль наверняка не такой замкнутый и противный, каким хочет казаться, — сказал аналитик, — а разговор о любимом деле — лучший способ разговорить собеседника".

— Чем занимается специалист по иноразумным? — поинтересовался Андрей.

— Изучает иноразумных, конечно, — не оборачиваясь, ответил арахноид. — Изучает способы питания, дыхания, передвижения, психологию, повадки, определяет степень разумности. Другими словами, делает все, чтобы капитан и команда могли безопасно общаться с представителями иных миров.

— Это, наверное, интересно.

— Не более чем изучать насекомых. По-настоящему разумных рас во Вселенной много меньше, чем хотелось бы.

— Три с половиной миллиона — это мало?

— Догадываюсь, откуда ты почерпнул эту цифру. Но не все твари, обладающие речью, разумны.

— То есть, способность общаться с себе подобными и с представителями иных видов — не критерий разумности? Тогда как вы определяете, разумен индивид, или нет?

Мэкалль обернулся к Андрею, но лишь на миг.

— Ты не слишком умный. Не поймешь.

Разговор зашел совсем не в ту сторону, какую хотел Семенов, но изменить ситуацию он не мог. Арахноид считает его глупым, а такой расклад говорит только об одном: они вряд ли смогут стать друзьями. Если с пауками, то есть арахноидами, вообще можно дружить.

Мэкалль довел гостя до каюты и указал на дверь.

— Теперь ты живешь здесь. Дорогу запомнил?

Не дождавшись ответа, арахноид удалился, и Андрей вошел в свою комнату.

Она была точной копией той, в которой он прятался получасом ранее, только без голограммы на стене и с небольшим экраном над кроватью, на котором зеленым светились цифры: 17:44. На стуле возле письменного стола его ждала чистая одежда: темно-серые штаны из эластичного прорезиненного материала, нечто похожее на футболку, только с высоким воротом, носки, мягкие сапоги с тканевой подошвой и нижнее белье. Мужчина осмотрелся, в поисках ванной комнаты, и обнаружил ее рядом со шкафом.

— Вот и отлично!