Условный разум (СИ)

               Как все быстро изменилось. Сколько десятилетий нам придется изучать «хармонтский феномен», прежде чем мы начнем хоть что-то понимать?

               Но труд не пропадет даром. Каждое новое открытие или удачная догадка наверняка приведут нас к знаниям и умениям, о которых мы сейчас даже подумать не в состоянии. Только мечтаем или предвкушаем. А вот мне хотелось бы жить в мире, где реализована нуль-транспортировка. Многие путают нуль-транспортировку с телепортацией. На самом деле, это не совсем верно, потому что нуль-транспортировка — это одновременно и телепортация, и машина времени, и мультипликатор.

               Как же мне повезло, что я попал сначала в Центр особо важных исследований, а потом в Институт внеземных культур. У меня появилась возможность заниматься наукой и технологиями далекого будущего.

               И, слава Богу, что я не один такой. Совместными усилиями мы сумеем понять, что такое «хармонтский феномен». И это станет настоящим прорывом в наших представлениях о среде нашего обитания, а некоторые из нас наверняка сумеют использовать полученные знания для пользы человечества.

               Мои приятные размышления были внезапно прерваны. Невесть откуда появился Шухарт. Он был в прекрасном настроении.

               — Мечтаешь о светлом будущем? — спросил он. — А вот некоторые работают за тебя.

               — Кто же эти святые люди? — спросил я.

               — Я, конечно, кто же еще!

               Он достал из своего рюкзачка какую-то металлическую коробку и бросил ее мне на стол.

               — Что это?

               — Тот самый пресловутый радиопередатчик, который ты не сумел отыскать в Зоне.

               Я всегда думал, что меня очень трудно чем-то удивить. Но, как оказалось, я был слишком высокого о себе мнения. На некоторое время я потерял способность хоть что-то понимать.

               — Где ты его взял? — спросил я, успокоившись.

               — Отобрал у одного нехорошего человека. Он не хотел отдавать, пришлось его ударить по голове лопатой.

               — Человека? Ты уверен, что это был человек? — я с ужасом подумал, что Шухарт мог ударить лопатой по башке инопланетянина, и теперь нам прилетит ответка. И наша цивилизация бесславно закончит существование из-за дурацкого передатчика.

               Он задумался.

               — Человек. Вообще-то он Стервятник. Мы привыкли его так называть, а он откликается. Стервятник Барбридж. Слышал, наверное? Кровь у него из ран течет красная. Значит, человек.

               — Он сталкер?

               — Один из первых.

               — Ну, а он где нашел передатчик? Спросил его?

               — А как же. Только он его не находил, с собой принес. Передатчик ему вручил деятель из нашего замечательного Института. И показал, как эта штука работает, что нужно нажимать и когда.

               — Из Института? — переспросил я, потому что уже ничего не понимал.

               — Ты его, наверное, знаешь. Его фамилия Мэрфи.

               — Не верю!

               — Ты хочешь обидеть меня? Зачем я буду врать? — разозлился Шухарт

               — Это тебе сам Стервятник Барбридж рассказал про Мэрфи?

               — Да. Я же говорил, что мне пришлось его ударить. А он удара не держит.

               Я рассвирепел, у меня даже давление поднялось. Как можно строить какие-нибудь теории и изучать явления, описанные, кстати, в официальном Бюллетене Института, которые являются нагло сфабрикованной  фальшивкой? Можно ли теперь верить другим публикациям ученых из Института?

               Я немедленно позвонил Мэрфи. Сначала он никак не мог понять, чего я от него добиваюсь. Потом стал рассказывать, что его мысленный (?!) эксперимент прекрасно показал, что инопланетяне вполне могут воспользоваться, в случае необходимости, радиосвязью для передачи друг другу срочной информации, а также для контактов с землянами. Для этого вполне подходит волна длиной 21 сантиметр. Его, Мэрфи, эксперимент есть всего лишь приглашение инопланетянам установить с землянами контакт. Теперь они знают, какой способ общения предпочитают земляне. Очередь за ними. Лично он, доцент Мэрфи, теперь с нетерпением ждет ответного сообщения.

               — Но послушайте, Мэрфи, в вашей статье черным по белому сообщается о том, что вами был зафиксирован радиосигнал неизвестной природы. Это прямая ложь и обман мирового научного сообщества.

               — Даже не понимаю, о чем вы? На что вы намекаете? Как эксперимент может быть обманом?

               — Я не намекаю, а прямо говорю: вы фальсифицируете данные. Это преступление против науки.

               — Ерунда. Моя статья принесла науке больше пользы, чем вся ваша сомнительная деятельность за двадцать лет. Не знаю, что вы у себя в России называете наукой. Здесь у нас свои порядки.

               — Но вы получили за свою ложь серьезную научную премию.

               — А вот с этого и начинайте. Все ваши глупые обвинения объясняются просто — вы мне завидуете. Вы премию не получите никогда.

               Он довольно засмеялся и прекратил разговор.

Разговор с Валентином Пильманом

               Не люблю наглецов и мошенников. Однако не следует забывать, что я в Институте чужой, более того, русский. То, что я считаю Мэрфи ничтожеством и подлецом, ничего не меняет. Как говорится, в чужой монастырь со своим уставом соваться не следует.

               — И что теперь прикажите делать? — спросил я у самого себя, но ответил Шухарт. Наверное, я задал свой вопрос вслух.

               — Следует действовать по инструкции, — сказал он сурово, но потом все-таки заржал.

               — По какой инструкции? — спросил я раздраженно.