Услуги историка. Из подслушанного и подсмотренного

«Мы остаемся безразличными, когда видим по телевидению обнаженные половые акты»…

Юрий КОПЫЛОВ, мэр Владивостока:

«Постоянно возникают ситуации по прихоти и похоти отдельных руководителей»…

Александр КОТЕНКОВ (представитель Президента в Госдуме):

«Несколько губернаторов сядут сразу, несколько — чуть позже»…

Мих. ЛАПШИН:

«Вы спросите: а как же с Хакамадой? Ну, что же… может, придется и с Хакамадой»…

Екатерина ЛАХОВА:

«Презерватив — это то, что необходимо нашим, в общем-то, людям»…

Александр ЛЕБЕДЬ:

«Генерал-демократ — это все равно что еврей-оленевод»…

«Я не понимаю, как может болеть голова? Чему там болеть-то? Это ж кость!»…

«Всем, кто умеет решать такие задачи с лету… можно ставить памятник: по пояс закопать — остальное побелить»…

Виктор ЧЕРНОМЫРДИН:

«Принципы у всех есть. Принципы, которые были принципиальны, были непринципиальны»…

«Мы продолжаем то, что мы уже много наделали»…

«Мы помним, когда масло было вредно. Только сказали — масла не стало. Потом яйца нажали так, что их тоже не стало»…

«Я не из тех людей, чтобы доводить до мордобоя, я извиняюсь за это слово. И мордобой-то опять не они же бы, не их же! Если бы им там навесить — это бы с удовольствием! А те мордобой-то, в мордобое люди же бы участвовали: народ как всегда»…

«Чем мы провинились перед Богом, Аллахом и другими?»…

«Вот что может произойти, если кто-то начнёт размышлять»…

«И кто бы сегодня нас ни провоцировал, кто бы нам ни подкидывал какие-то там Ираны, Ираки и еще многое чего — не будет никаких! Никаких не будет даже поползновений. Наоборот, вся работа будет строиться для того, чтобы уничтожить то, что накопили за многие годы»…

«Вот мы там все это буровим, я извиняюсь за это слово, Марксом придуманное, этим фантазером»…

«Чего я буду в темную лезть. Я еще от светлого не отошёл»…

«В нашей жизни не очень-то просто определить, где найдешь, а где потеряешь. На каком-то этапе потеряешь, а зато завтра приобретешь, и как следует!»…

О Зюганове: «Умный нашелся! Войну ему объявить! Лаптями! Его! Тоже! И это! Сразу как это всё! А что он знает вообще! И кто он такой! Еще куда-то и лезет, я извиняюсь»…

«Мы надеемся, что у нас скоро не будет запоров на границе»…

«На любом языке я умею говорить со всеми, но этим инструментом я стараюсь не пользоваться»…

«Мы сегодня на таком уровне экономических реформ, что их не очень видно»…

«Сейчас историки пытаются преподнести, что в тысяча пятьсот каком-то году что-то там было. Да не было ничего! Все это происки!»…

«Сейчас идут мощные такие объяснения: что, почему, как. Черномырдин и Чубайс, вот… Кого-то Чубайс, кого-то Черномырдин. Все это не так, далеко не так. Даже очень далеко не так»…

«Правительство — это не тот орган, где, как говорят, можно только языком»…

«Россия со временем должна стать еврочленом»…

«Нельзя думать и не надо даже думать о том, что настанет время, когда будет легче»…

«Много денег у народа в чулках или носках. Я не знаю где — зависит от количества»…

«Есть еще время сохранить лицо. Потом придется сохранять другие части тела»…

«Правительство поддерживать надо, а мы ему по рукам, по рукам, все по рукам. Еще норовим не только по рукам, но еще куда-то. Как говорил Чехов»…

(о своем депутатстве в Думе) «Никак еще не могу это для себя понять. Где я? Куда я попал?»…

«Моя жизнь прошла в атмосфере нефти и газа»…

«Я нигде и никогда, по сути дела, не ошибался»…

«Что, похоже на меня, что можно взять Черномырдина и загнать или нагнуть?»…

«Если поймем, что нужно работать, тогда, я думаю, вреда особого не будет и не так уж много потеряем»…

Об аресте Павла Бородина в США: «Пригласили погулять товарища, на прием, на ужин… И, по сути дела, устроили вот… Где он ужинать-то будет теперь?..»

«Я могу работать с Селезнёвым. Но с членами его отдельными? Я их видеть вблизи не могу!»

«Некоторые думают, что правительство — это тот орган, к которому каждый может прикоснуться определённым местом. Ошибаются!»…

«…А то взяли моду, кому не лень, и каждый ещё и больше норовит… А раньше где были? Когда думать было надо, а не резать сплеча семь раз… А сейчас спохватились, забегали. И все сзади оказались. В самом глубоком смысле. А Черномырдин предупреждал. И не просто, а не просто… Потому что знал и видел, как в воду. И что? Да ничего. А у нас ведь как? Сегодня ничего, завтра ничего, а потом спохватились — и вчера, оказывается, ничего. И не надо: Черномырдин то, Черномырдин сё. Черномырдин никогда и нигде, а всегда и везде… И всем. И когда надо было, пять лет бессменно, между прочим, а не то что… А эти, которые больше всех, где они? Сказал бы, этими вот, как говорится, руками. И до сих пор, и всегда буду, есть и был… Хотя иной раз бываю»…

«Я не сторонник сегодня влезать с распростёртыми объятиями»…

«Тут у многих между прочим лежит. Ну и пусть лежит. Вот у тебя лежит? Ну, значит, он тебе не нужен — если нет нужды его использовать»…