Услышь голос сердца

— Значит, вы хотите выглядеть как простая деревенщина? А как насчет фланелевого нижнего белья, милорд? Ничто так не стимулирует, как кальсоны из домотканого полотна.

— Ну, это уже лишнее, старина! — сказал Эллиот, усмехнувшись уголком губ.

Уладив все вопросы с секретарем и с камердинером, Эллиот наконец смог уделить все свое внимание все еще не оправившемуся от приступа подагры дядюшке.

Сэр Хью приказал Маклауду прислать к нему Эллиота, как только тот вернется домой. Хотя дядя и племянник очень любили друг друга и имели немало одинаковых дурных привычек, они были не слишком близки между собой. Иногда они целыми днями, а то и неделями не общались друг с другом, если не считать случайных встреч в игорном доме или борделе.

Эллиот устало вздохнул. Судя по всему, его дядюшка попал в какую-то неприятную историю.

Сэр Хью, которого его сестра, дама весьма строгих правил, саркастически называла позором семейства Бенэм, беззаботно и неторопливо фланировал по жизни, словно прогуливался вечерком по дорожкам Гайд-парка. Благополучно прожив таким образом пятьдесят восемь лет, Хью Бенэм был твердо намерен жить и дальше в праздном разгуле до тех пор, пока не отправится к праотцам, что, как часто говаривала вдовствующая маркиза Рэннок, едва ли скоро случится.

Когда его не донимала подагра или больная печень, сэр Хью был человеком общительным, обаятельным и остроумным, что в значительной степени компенсировало вечную нехватку денег. Эллиот, чтобы досадить матери, позволил сэру Хью жить на средства Рэнноков. Эллиот оплачивал счета дядюшки и его карточные долги и даже выступал в роли его секунданта в тех редких случаях, когда сэр Хью попадался с поличным во время тайного любовного свидания. Правда, в таких случаях сочетания отвратительной репутации Эллиота с готовностью сэра Хью принести извинения обычно было достаточно, чтобы до дуэли дело не доходило.

Все это давало Эллиоту возможность утереть нос своей холодной, надменной матери. Леди Рэннок обожала напоминать при случае, что их отец был таким же нечестивцем, как и ее братец. Покатившись по наклонной плоскости, семья Бенэм удержалась на краю полного краха только благодаря тому, что она пожертвовала собой и вышла замуж за набожного шотландца со скверным характером.

Однако сегодня Эллиоту было не до дядюшки, хотя он втайне очень любил старого греховодника. И все же к нему необходимо было зайти. Стукнув в дверь гостиной сэра Хью, Эллиот без церемоний вошел в комнату.

— Входи, входи, — неохотно пригласил его сэр Хью, указывая на софу, — садись так, чтобы я мог тебя видеть, и прогони этого несносного лакея.

Эллиот подошел к столику, чтобы налить виски, жестом удалил из комнаты лакея и развалился на софе, вытянув перед собой длинные ноги.

— Я тоже соскучился по тебе, дядя, — растягивая слова, произнес он.

Хыо пристально посмотрел на него, чуть задрав свой крупный длинный нос. Который у него выглядел весьма аристократично, тогда как на физиономии его сестры точно такой же нос казался чрезмерно громоздким и высокомерным. Несмотря на свой возраст, баронет все еще был вполне привлекательным мужчиной.

— Кстати, скажи, мой мальчик, где, черт возьми, тебя носило? Или ты все еще гоняешься за своей любовницей?

Эллиот зевнул, изобразив скуку, хотя с тех пор, как вернулся в Страт-Хаус, он себе места не находил, и ему поскорее хотелось закончить разговор с дядюшкой, чтобы удалиться в свою спальню и наедине с собой разобраться в том, что происходит в его душе.

— Нет, Хью, — сдержанно ответил он. — Но мне удалось отыскать ее мамашу, которой я оставил одну вещицу. Получив ее, Антуанетта сразу же поймет, что между нами все кончено.

— И что же это?

— Рубиновый браслет. Если она его продаст и будет жить экономно, это позволит ей продержаться несколько месяцев. К браслету я приложил записку, в которой все написал черным по белому, чтобы не было недопонимания.

— Вот как? — пробормотал сэр Хью, склонив голову набок и вглядываясь в племянника зорким серым глазом. — Ты что-то слишком долго был в дороге.

— Пришлось немного свернуть с пути и задержаться, — сказал Эллиот.

Физиономия Хью озарилась понимающей улыбкой.

— Мы с тобой одной крови! Едва успеешь выехать за городские ворота, как тут же появляется какая-нибудь девчонка, готовая на все услуги.

— Та, которая появилась на моем пути, отнюдь не такая. Но она действительно живет не в городе. В Эссексе.

Хью удивленно поднял брови.

— Значит, это деревенская девчонка? Ты меня удивляешь. Это совсем не твой стиль, мой мальчик.

— Я не хотел бы обсуждать это, дядя, — сухо сказал Эллиот. — Скажи лучше, о чем ты хотел со мной поговорить?

— Как пожелаешь, — сказал Хью. — У нас есть дела поважнее, чем выбирать для тебя очередную юбку.

Такие пренебрежительные слова задели Эллиота за живое. Ему вдруг захотелось вскочить и свернуть дядюшке шею, но он взял себя в руки и спросил:

— О каких «делах поважнее» идет речь?