Услышь мой голос во тьме (СИ)

— Я просто чувствую себя немного лишней…

— Знаешь, где тебе понравится? В главном коридоре: там красиво и никого нет, через панорамное остекление во всю стену можно любоваться космосом и мечтать. Я обожаю часами там круги наматывать и предаваться долгим размышлениям.

— Звучит замечательно.

— Тогда до завтра, Рей, — господин Гранд махнул ей рукой и тут же вернулся к болтовне с Митчем.

Рей обошла площадку с ресторанами и сувенирными лавками и вышла к главному коридору, что находился со стороны внутреннего фасада сооружения. Монументальный и минималистичный дизайн, вдоль стены вереница тонких тусклых ламп, а под потолком тянулась балюстрада второго этажа, на котором располагались гостиничные номера. За стеклянной стеной открывался непостижимо прекрасный вид на звёзды и далёкие планеты разных цветов, напомнившие Рей о полевых цветах Гринстока. Её одиночество перед лицом этой торжественной картины не казалось убивающим и уничтожающим, напротив — в нём было спокойное величие, дающее свободу для глубоких дум и открытых чувств. Рей остановилась и уставилась вдаль, где-то там внизу её ждала неизведанная планета, ждал завтрашний день и захватывающая развязка приключения. «Скорее бы уже всё это кончилось!» — призналась она себе, с грустью припав лбом к стеклу. Ей надоели все лица на свете, ей безумно наскучили весёлые скитания, она до нервных тиков устала от интересных рассказов: Рей желала лишь голоса Бена, его мимолётных касаний и непривычной прежде радостной улыбки, в которую она влюблялась снова и снова. Внезапная мысль коснулась её сердца, Рей запустила кисть в перекинутую через плечо сумку, пошарила по дну и нащупала то, что хотела — шершавую обёртку уже сплющенного и подтаявшего кусочка шоколада. Того самого, что в её ладонь вложил ласковым жестом Беном, когда они отдыхали в баре.

«Как же я хочу, чтобы ты оказался сейчас здесь! Прямо в эту секунду. Хочу потерять гордость и стыд и обнять тебя со всей силы! Хочу, чтобы ты был моим!» — обхватила плечи, удерживая непослушные мысли в голове, и испугалась того, как же развязно это прозвучало, даже в её голове. Но космосу можно доверять — он никому не расскажет, о чём она мечтала в это уязвимое мгновение.

Через пару часов отправилась в свой номер, дабы начать готовиться ко сну. Приняла ванну с ароматическими солями и пеной, которыми были забиты настенные шкафчики, облачилась в пижаму и села на кровати. Сон не шёл к ней, и Рей любовалась видом из окна спальни. Особый трепет в ней вызывал большой газовый гигант, опоясанный кольцами, вокруг которого вращалась россыпь карликовых планет. Небесные тела медленно плыли в невесомости, исполняя незамысловатый танец: «Чего уставились? Толку от вашей красоты никакого. Приведите лучше ко мне его… — капризно простонала и откинулась на спину, протянула ноги и упёрлась пятками в матрас. — Вот бы он был рядом, вот бы раздел меня и прижал к себе. Мой милый, мой родной, — с блаженством пробовала на языке уже знакомый вкус сладостных эпитетов, — мой драгоценный, ненаглядный, мой желанный Бен, — осмелела и заелозила по одеялу. — Хочу быть с тобой голой!» — с остервенением стащила с себя верх пижамы и уютные широкие штаны. Прикрыла веки и медленно проследила пальцами округлости грудей, воображая, что это руки Бена гладят её кожу. Между ног хлынуло вязкое тяжёлое тепло и отдалось внутри бьющейся наружу пульсацией. Рей повернулась набок рывком и зажала между бёдер одеяло, как можно сильнее сдавив мышцами промежность. Она расслабилась, затем вновь повторила это приятное напряжение. Ещё и ещё. Этот момент казался ей таким порочным, таким захватывающе «неправильным», обволакивающим, что было трудно дышать, и через минуту меж её сжатых вновь бёдер разлилась горячая судорога и наполнила собой низ живота: «Кайло», — прошептала, захлёбываясь от восторга, и закрыла в стыдливом смешке рукой рот.

Рей вглядывалась в сумрак, мысленно спрашивая себя, почему вдруг ей вспомнилось это имя, ведь она свято верила, что ненавидит его. Но другого она произнести не желала. Искромётная вспышка сонливости поглотила и вопросы, и думы, унеся с собой во мрак её обмякшее тело.

Перед глазами плыл пасмурный туман, и океанические брызги леденили кожу. Рей вздрогнула, оглядев себя, испугавшись, что была раздета, но обнаружила на себе белый костюм и обувь. В воздухе пахло ржавым железом, сыростью и холодом. Подняла голову и увидела перед собой Кайло Рена, держащего в руке голокрон. Выточенная из камня стать, гордая осанка, за спиной чёрный плащ в пол — словно из другого измерения явился. Он говорил с ней о Тёмной стороне, и Рей отвечала ему в точности теми словами, что и в минувшем — её разум был заперт в клетке, в теле безвольной куклы. «Я хочу прикоснуться к нему! Я не хочу драться!» — в ужасе думала она, не желая вновь переживать битву, что должна была вот-вот разразиться между ними.

— Единственный способ добраться до Эксегола — только со мной, — невозмутимо и бескомпромиссно произнёс Кайло, затем яростно сдавил голокрон, и тот с хрустом раскрошился в его могучей руке.