Услышь свое сердце

— Я сам сделал этот выбор и теперь имею дело с его последствиями. Я знаю, что подвел свою семью, когда уехал. Я подвел своего отца, потому что раньше не взял на себя управление ранчо. И я постоянно спрашиваю себя… — Его голос дрогнул, и он опустил глаза.

— О чем?

Он снова посмотрел на нее, и она увидела в глубине его глаз боль.

— Я спрашиваю себя, ухудшилось бы так быстро состояние здоровья моего отца, если бы я тогда остался и позволил ему уйти на заслуженный покой.

Аделин схватила его за руку:

— Ты не можешь винить себя в его болезни. Сомневаюсь, что Грант позволил бы тебе занять его место, пока сам был способен управлять ранчо.

— Может быть.

Он встретился с ней взглядом, и пространство между ними наэлектризовалось. Она начала отворачиваться, но он обхватил пальцами ее подбородок и заставил снова посмотреть на него.

— Я тоже тебе сочувствую, Аделин.

— Спасибо, — еле слышно произнесла она, глядя на его приоткрытые губы.

Ее пульс участился, на смену грусти пришло желание. Ей захотелось заняться с ним любовью здесь и сейчас, но таймер на плите издал сигнал, и она, отстранившись от Колтера, быстро подошла к плите и выключила конфорку. Затем она осмелилась бросить взгляд через плечо на Колтера. Он смотрел на нее потемневшими от желания глазами, вцепившись рукой в край кухонной стойки.

— Пойдем поедим, пока все горячее, — произнесла она.

Бросив полотенце на стойку, он улыбнулся:

— Это приглашение?

Ее рот открылся, и она снова почувствовала, что краснеет. Рассмеявшись, Колтер взял тарелку и начал накладывать в нее спагетти.

Глава 6

Шесть дней спустя, когда Колтер возвращался домой после очередного облета пастбищ, он услышал в наушниках рингтон своего мобильного телефона и нажал кнопку соединения.

— Привет, сынок, — произнесла его мать. — Ты не хочешь составить нам компанию за ланчем?

Подобное приглашение обычно означало, что ей нужно было с ним поговорить. Эти разговоры ему не всегда нравились, но он не мог отказаться от домашней еды, приготовленной его матерью.

— Буду у вас через час.

Вернувшись домой, он принял душ, переоделся, ответил на несколько звонков и через сорок минут был уже в дороге. Еще через пятнадцать минут приехал в дом, где прошло его детство.

Это было старое двухэтажное каменное здание. Рядом с ним находилась самая большая из конюшен на ранчо Уордов. Она использовалась для ухода за больными животными. К западу от конюшни располагалось общежитие для работников. Там жили главным образом молодые мужчины и женщины, у которых не было семей и которые предпочитали экономить на аренде жилья. У работников постарше в основном были семьи и жилье за пределами ранчо.

Припарковавшись рядом с автомобилем своей матери, Колтер вошел в дом и почувствовал аромат специй. Разувшись возле двери и повесив на крючок шляпу, он пошел на кухню.

— Пахнет божественно, — сказал он, подойдя к стоящей у плиты матери и поцеловав ее в щеку.

— Привет, дорогой. Ты разминулся с Аделин?

— Она была здесь? — удивился он.

— Да, — ответила Беверли, помешивая суп на плите. — Она заезжает к нам уже несколько дней подряд.

— Чтобы поговорить обо мне? — спросил Колтер.

Мать сердито посмотрела на него:

— Колтер Джеймс Уорд, не слишком ли высокого мнения ты о себе?

— Если она приезжает сюда не для того, чтобы собирать материал для статьи обо мне, тогда что она здесь делает?

— Она помогает мне с твоим отцом, — произнесла Беверли с теплотой.

Колтер сел на стул у гранитной стойки.

— Это очень мило со стороны Аделин.

— Она хорошая женщина. Она всегда мне нравилась.

У Аделин золотое сердце. Это отличало ее от большинства женщин, которых он знал. У него было такое ощущение, что их отношения незаметно начали превращаться из фиктивных в настоящие. Он знал, что это могло быть опасно. Знал, что не сможет жить в большом городе, но не мог запретить себе испытывать удовольствие от общения с ней. За те несколько дней, которые провел с Аделин, он смеялся больше, чем за весь последний год.

Налив суп в тарелку, мать поставила ее перед ним.

— Я позвала тебя сюда вот с какой целью. Сегодня мне позвонила Элеонора Дэвис и пригласила на свое ежегодное благотворительное мероприятие в Далласе, которое мы всегда посещали. В этот раз я совсем про него забыла.

Колтер взял ложку, которую она ему протянула.

— В последнее время тебе приходится нелегко, мама. Если у тебя нет сил лететь в Даллас, останься дома и отдохни. Уверен, твоя подруга тебя поймет.

Беверли грустно улыбнулась:

— Я знаю, что ты терпеть не можешь все эти многолюдные светские мероприятия, но…

— Не волнуйся, мама. Я готов полететь в Даллас вместо тебя.

Она виновато посмотрела на него:

— Сынок, я знаю, что ты многим жертвуешь ради нас с отцом. Мы хотим, чтобы ты знал, что видим и ценим все то, что ты делаешь для ранчо и для своей семьи.

— Я ничем не жертвую, — возразил он.

Ее брови поднялись.

— Я твоя мать, Колтер. Ты забыл, что у тебя не получается мне лгать?

— Если я когда-нибудь это забуду, ты обязательно мне напомнишь, — рассмеялся он.

Налив себе супа, Беверли села рядом с сыном.