Услышать тебя

— Тебе не придется сегодня изображать любящую жену, соскучившуюся по мужу… Через двадцать минут мой поезд, еду дня на четыре в командировку.

Посадил в такси и помахал рукой. И уже подъезжая к дому, Лиля вспомнила, что он при встрече даже не поцеловал ее…

По обыкновению, она тут же на почте написала в ответ два коротеньких письма и опустила в большой деревянный ящик с гербом. Выйдя из почтамта, поскользнулась на последней ступеньке и, вылетев на тротуар, наверняка бы растянулась, если бы чья-то сильная рука вовремя не поддержала ее.

— Это ты так обрадовалась, меня увидев?

На нее с улыбкой смотрел литсотрудник сельхозотдела Сева Блохин. Он несколько раз был у них дома. Сергей пригласил его на новоселье. Лиля знала, что нравится этому крепышу Блохину. В редакции поговаривали, что он разводится со своей невзрачной белобрысой женой. Лиля никогда не видела их вместе.

— Ужас, какой гололед, — сказала Лиля.

— Пошли в кино! — вдруг предложил Сева. — У тебя муж в командировке, а от меня вчера жена уехала..

Лиля улыбнулась и покачала головой:

— Что-то не хочется.

— Боишься, муж приревнует?

— К тебе? Не думаю.

Блохин перестал улыбаться и поддал носком ботинка ледышку. Та отлетела и со звоном ударилась в блестящий колпак проходившей мимо «Волги». Широкое и добродушное лицо Блохина вдруг стало жестким, квадратным, тонкие губы сжались в узкую розовую щель. На приплюснутом носу отчетливо белел шрам. Валя Молчанова, которая всегда была в курсе всех редакционных сплетен, говорила, что подвыпивший Блохин, бывает, поколачивает свою хрупкую жену, поэтому она и уезжает часто в другой город к родителям. И вот сейчас, глядя на него, Лиля подумала, что, пожалуй, это правда. Человек с таким лицом может ударить женщину.

— Тогда в ресторан? Пообедаем… — настаивал он, нагловато глядя в глаза.

— Ты знаешь, нет настроения, — улыбнулась Лиля, хотя Блохин уже раздражал ее. Кажется, не дурак, а говорит такую чушь! Что скажут знакомые, увидев их в ресторане вместе? А потом дойдет до Сергея… Нет, уж лучше пообедать одной.

— Ну как хочешь… — усмехнулся он, искривив тонкие губы. В голосе разочарование и, если она не ошиблась, скрытая угроза. Лиля уже не в первый раз замечала, что в жестковатом взгляде его светлых глаз таится непонятная насмешка. Будто ему известно что-то такое, о чем она и не подозревает… И ухаживания его всегда несколько грубоваты. Что же он такое, интересно, знает про нее?.. А может быть, у него просто такая манера с женщинами разговаривать, чтобы казаться загадочным?..

— Передавай привет жене, когда вернется, — на прощание сказала Лиля и осторожно зашагала по тротуару. Когда она оглянулась, переходя улицу, увидела, что Блохин все еще стоит у почтамта, смотрит ей вслед и усмехается.

Лиля с трудом удержалась, чтобы не показать ему язык.

Новый пятиэтажный дом, в котором теперь жили Волковы, стоял на возвышенности. Внизу, вдоль берега Дятлинки, раскинулся городской парк. Из окна видна круглая, с заостренным верхом крыша карусели, приземистый, похожий на сарай тир, перекладины качелей. Сквозь голые ветви кленов, лип, тополей белели грязноватые островки ноздреватого, будто изъеденного коростой снега. В городе снег давно исчез с улиц, а в старом парке в затененных местах еще держался.

Лиле нравился вид из окна. Через застекленную дверь можно было выйти на небольшой балкон. Когда деревья в парке обрастали листвой, ни карусели, ни качелей не было видно — сплошные зеленые купола. Зато видна была Дятлинка и лодки, плывущие по ней. В стороне, ближе к плотине, находились лодочная станция и летняя танцплощадка. Когда ветер дул с той стороны, вечером доносились звуки оркестра. Это летом, а сейчас городской парк все еще в зимней спячке. Правда, кое-где и зимой были протоптаны узкие тропинки к увязшим в снегу скамейкам. Влюбленных и в трескучий мороз притягивал к себе старый заиндевелый парк.

Комната была большая, почти двадцать метров, а кухня маленькая и тесная. Большое черное пианино «Красный Октябрь» пришлось продать. Оно никак не подходило к малогабаритной комнате. Деньги на пианино меньшего размера были отложены. Лиле хотелось купить чешское или немецкое, но в магазинах ничего подходящего не попадалось.

Лиля забралась на тахту и, укрывшись клетчатым теплым пледом, стала листать журнал «Новый мир». К чтению ее никогда не тянуло, но для того, чтобы быть в курсе последних литературных новинок, нужно было хотя бы по диагонали просмотреть нашумевший роман или повесть. Заглядывая в отдел культуры и быта, газетчики первым делом спрашивали: «Как вам роман такого-то писателя в „Новом мире“ или в „Иностранной литературе“?» Рика Семеновна, считавшая себя непререкаемым авторитетом в вопросах литературы, начинала пространно излагать свою точку зрения. Она одна из первых прочитывала все новинки и любила поговорить и поспорить о художественных достоинствах произведения.

Лиля уже задремала, когда раздался настойчивый звонок. «Кто бы это мог быть?» — подумала она, поднимаясь с тахты. Сергей должен был вернуться через два дня…