Услышать тебя

Детей у нее не было. И вообще, о своем замужестве Валя не любила распространяться. Злые языки из машинописного бюро — главного органа по распространению редакционных сплетен — утверждали, что у Вали был кратковременный роман с Севой Блохиным. Возможно, это и правда. Короткие романы с сотрудниками редакции у Вали случались и до замужества, а вот длинных никогда не было. И в чем тут секрет, никто не знал. После разрыва ко всем своим бывшим поклонникам Валя относилась с откровенным презрением. Уже только по этому можно было судить о ее отношениях с тем или другим мужчиной.

Они пили холодный рислинг, закусывали овсяным печеньем и конфетами «Кара-Кум», которые Лиля любила, болтали о разных пустяках: скоро ли станет совсем тепло, — так надоела эта чертова слякоть! — кто куда собирается летом в отпуск, где достать модные сапоги, о чем только думает многодетная жена Миши Султанова, которая ждет пятого?..

У Вали заблестели голубые глаза. Откинувшись в кресле, она положила ногу на ногу, раскрыла сумочку.

— Закурим? — предложила она. — За границей все женщины курят. Даже совсем зеленые соплюшки.

— Мой муж не любит, когда я беру в рот сигарету, — сказала Лиля, прикуривая от зажигалки, протянутой Валей.

— Мало ли что мужчины не любят, главное — делать то, что нам нравится… Лилька, да ты и курить-то не умеешь! А я привыкла, глотаю дым почем зря.

Лиля, неумело держа сигарету, торопливо выпускала дым в потолок. Она боялась закашляться. Когда-то Роберт пытался приучить ее к курению, но Лиля так и ие привыкла. Понимала, что всерьез курящая женщина утрачивает немалую долю своей женственности. У таких женщин и голос грубее, и губы вялые, и выражение лица жесткое.

— Квартирка у вас, конечно, маленькая, но жить можно, — сказала Валя. — Как у вас с Сергеем-то? Все хорошо?

Не хотелось Лиле откровенничать с Валей, знала, что та несдержанна на язык, но и копить в себе все свои сомнения было уже невмочь…

— Не пойму я его, Валя, — стала рассказывать Лиля. — Вроде умный парень, а разбрасывается… Написал большую повесть, а ему завернули. Другой бы расстроился, наконец махнул рукой на это дело — не всем же журналистам быть писателями…

— Мы с тобой журналистами не стали, — ввернула Валя.

— А он положил повесть в письменный стол и принялся за какой-то новый роман… Пусть бы лучше писал в газету. Быстро проходит, и платят неплохо… Ведь нас трое. Мог бы и побольше зарабатывать. Печатают в газете все, что ни напишет, а он тут со своими романами-повестями… Ночами сидит!

— Радовалась бы, дурочка, — заметила Вася. — Лучше было бы, если бы он пьянствовал в компаниях?

— Захотел бы, давно перевелся бы в Москву, — продолжала Лиля. — Уже несколько материалов опубликовал в центральной печати. Благодарность прислали! А он палец о палец не ударил… Однажды ему звонили из Москвы. Я толком не разобрала, о чем они говорили, но сдается мне, что его приглашали в большую газету… Отказался, дурак! И этого я ему не могу простить! Ну чего он добьется в этом городе? Все говорят, лучший журналист, а живем в однокомнатной квартире! Не пойму я его, хоть убей! Может, это он мне назло?

— Шесть лет прожили вместе, а мужа так и не по- I вяла, — усмехнулась Валя. — Да он всегда был такой! Есть люди, которые из кожи лезут, чтобы быть на виду, выдвинуться, а Сергею наплевать на все это! Он не заискивает ни перед кем. Уж я-то знаю нашего редактора! Если бы Сергей не был талантлив, Голобобов давно бы с ним распрощался. Ты бы послушала, как они разговаривают! Один раз при мне Сергей схватил с его стола полосу со своим фельетоном и разорвал… Другого бы редактор за это сразу уволил, а ему простил…

— Пусть он и талантлив, — вздохнув, сказала Лиля. — Только мне от этого ни холодно, ни жарко… Видно, промахнулась я, Валька! Когда повесть писал — я думала, ее напечатают! — тише воды, ниже травы ходила по дому, а все пошло насмарку! Полагала, одумается, бросит теперь эту писанину и займется только журналистикой, а он засел за какой-то дурацкий роман без названия!.. Значит, прощай надежды на Москву!..

— Сдалась тебе эта Москва! Без вас там народу мало.

— Я люблю Москву, — сказала Лиля. — И буду жить там.

— Верю… — рассмеялась Валя. — Ты счастливая, Лилька! Все получается, как тебе хочется…

— Счастливая? — усмехнулась Лиля. — Не чувствую я себя счастливой с ним…

— С жиру бесишься…

— Я лучшие годы ему отдала, — горячо возразила Лиля. — Подлаживалась изо всех сил! Знала бы ты, чего мне это стоило! И все попусту! Я совсем перестала его понимать. Когда его нет, в голову лезут разные нехорошие мысли: где он? с кем? Не изменяет ли? А когда вместе — раздражаем друг друга… Я просто в отчаянии.

— В семье так: или ты командуешь мужем, или он тобой. А насколько я знаю Сергея, им командовать никому не под силу. Даже тебе.

— Дело в том, Валюша, что и он мною командовать не хочет…

— Ну и хорошо.

— А вот этого я не знаю: хорошо это или плохо. Помолчали. Выпили немного вина. Валя закурила новую сигарету.

— Скучно без мужа-то? — перевела Лиля разговор на другое.

— Привыкла… — Валя оглянулась, ища глазами пепельницу.