Услышать тебя

Дом, в котором теперь жил Сергей с сыном, стоял в центре города, и из окон была видна большая асфальтированная площадь, зеленое трехэтажное здание сельхозинститута. За площадью виднелась Дятлинка, бетонный мост и городской парк за рекой.

Двухкомнатную квартиру Сергей получил этой зимой. Его давний недруг Логвин несколько лет назад был направлен обкомом партии в район председателем колхоза и больше, естественно, не мог вредить. Сын обосновался в маленькой комнате, а Сергей в большой. Юра за последний год сильно вытянулся.

Скоро год, как Наташа уехала из города. И за этот год — ни одного письма! Сергей пытался больше не думать о ней, гнал воспоминания прочь, но иногда на него накатывала тоска, от которой некуда было деться. Даже работа над повестью не спасала.

Сергей всю зиму с нетерпением ждал весны. Только весной он мог хоть на несколько дней поехать на Большой Иван. До середины мая озеро подо льдом, дороги к нему занесены снегом. Можно было, конечно, пробраться по льду через Малый Иван, но что там делать зимой?

И вот пришла весна, а он все еще не был на Большом Иване. Что-то удерживало его… Может быть, воспоминания о Наташе? О том раннем утре, когда он нес ее, продрогшую, к лодке?.. И вот не донес, потерял…

Приятная грусть охватывала его, когда ветер приносил с юга запахи весны. Он по-звериному втягивал ноздрями этот ядреный волнующий дух талого снега, сосновой хвои, прелых листьев…

А однажды днем, никому ничего не сказав, взял и сбежал с работы… Сел в пригородный автобус и укатил по обледенелому шоссе за город. Попросил шофера остановиться у моста через Ловать и прямо по глубокому снегу, проваливаясь по пояс, зашагал в лес…

Он сидит дома за письменным столом. Подсвеченное заходящим солнцем огромное облако заглядывает в окно, отражает последние слабые лучи. Сергей отодвигает машинку и, глядя на нежно розовеющее облако — оно почти не двигается, — который раз до малейших подробностей вспоминает тот последний день, когда он видел Наташу…

После той жуткой ночи на острове она проспала на раскладушке Сергея почти весь день. Султанов и Мальчишкин несколько раз собирались разбудить ее — они хотели пораньше уехать в город, — но Сергей уговорил их остаться до вечера и не трогать ее: пусть выспится. Приятели бесцельно слонялись по берегу, потом пришла Лиза, и они стали с ней болтать, а Сергей сел на моторку и уплыл за остров. Нужно было снять сети и переметы, поставленные задержанными браконьерами.

Солнце то выглядывало, то пряталось в пышных кучевых облаках. Такие облака к дождю, но пока было тихо, и легкий ветерок лишь слегка рябил воду. На мелководье, где над кувшинками сверкали своими прозрачными крыльями стрекозы, косо торчал черный шест.

Сергей задрал голову и посмотрел вверх. Ястреб совсем низко кружил под облаками. Сергей достал из-под сиденья рыбину и, помахав ею в воздухе, бросил в воду. Ястреб равнодушно взглянул на подарок и продолжал свой неторопливый и плавный облет озера.

Остров остался за кормой, и перед Сергеем открылся знакомый берег, но почему он так пустынен? Никого не видно. Где все они? Именно в тот момент впервые шевельнулось в нем потом такое привычное чувство большой утраты. Еще не веря, что они уехали, он напряженно всматривался в берег. Мелькнула мысль, что они в доме, но кто в такой чудесный вечер будет сидеть в четырех стенах? Может быть, ушли в бор? Он цеплялся за эту последнюю надежду, пока не догадался посмотреть под сосны, где одиноко стоял его хромой «Москвич». Газика рядом не было… Они уехали, а Наташа? Она, наверное, все еще спит! Может быть, заболела и отказалась поехать с ними… Ему хотелось, чтобы она осталась. Очень хотелось! И, внушая себе, что она в доме и ждет его, Сергей яростно крутит румпель до отказа. Ему не терпится побыстрее на берег. Мотор ревет на самой высокой ноте и вдруг, дав петуха, обрывает свою ровную строчку. «Казанка» еще какое-то время бесшумно идет по инерции и останавливается. Сразу наступает глубокая тишина. До берега еще далеко. Сергей дергает за трос, потом лезет в карбюратор, встряхивает бачок. Так и есть; бензин кончился!

Он вставляет в уключины длинные металлические весла и изо всех сил гребет к берегу. «Казанка» на веслах неуклюже, рывками продвигается вперед. Уключины скрипят, лопасти шлепают по воде. Сергею хочется поскорее причалить к берегу, но тяжелая лодка ползет, как черепаха.

Он растерянно смотрит на берег. До него еще далеко, а он больше не может ждать. Ни одной минуты! И тут он замечает Дружка. Верный пес одиноко сгорбился у самой воды. Белеет лубок на сломанной лапе. Дружок смотрит на него и не лает.

И тогда Сергей сбрасывает резиновые сапоги, рубашку, брюки и, вспрыгнув на прошитый заклепками нос лодки, с шумом, по-мальчишески бухается головой вперед в озеро. Вынырнув, фыркает, трясет головой и, разлепив глаза, отчаянными саженками плывет к берегу…

Но поздно. Она уехала, и сразу дом опустел.

С тех пор он Наташу не видел…