Услышать тебя...

Генка молчит, и Сергей размышляет. В последние дни это стало его главным занятием. Когда вышел из боль­ницы, один раз только и видел Лилю. Она бегала по ре­дакции с обходным листом. Квартиру она обменяла. Из Андижана прибыл сам Земельский. От Вали Молчановой Сергей узнал, что все вещи, кроме пианино, продали. С пропиской сначала были какие-то трудности, но Нико­лай Борисович в два счета уладил. Комната в Москве небольшая, но есть надежда, что к концу года купят трёх­комнатную квартиру. Под Москвой Земельский облюбо­вал двухэтажную благоустроенную дачу. Какой-то гене­рал продает её за космическую сумму. Задаток уже дали. А как только Лиля получит постоянную прописку — это дело месяца, — дачу оформят на неё.

Все эти сведения Валя выложила Сергею в первый же день, хотя он совсем не интересовался такими подробно­стями. И еще Валя сообщила, что Земельский купил в комиссионном дорогущий заграничный столовый сервиз. И этот умопомрачительный сервиз подарил дочери.

— Такого богатого тестя потерял! — насмешливо гля­дя на него, подытожила Валя новости. — Да и такие жен­щины, как Лиля...

— На дороге не валяются, — сказал Сергей.

— Ведь жалеешь, признайся? — не отставала Валя.

— Надо мне было на тебе жениться, — сказал Сергей.

— Я бы за тебя не пошла, — посерьёзнев, ответила Валя. — Видишь ли, я не люблю слишком умных мужи­ков.

— Это я-то умный? — рассмеялся Сергей. — Второго такого дурака поискать.

Выйдя из больницы, он сразу отправился к родите­лям. В свою бывшую квартиру даже не зашел. И хотя Сергей понимал, что всё кончено, сердце ныло. Всё, что было связано с Лилей, ещё трогало его, волновало, по­этому он так терпеливо и выслушивал глупую болтовню Молчановой.

Впрочем, Валя сообщила и еще одну интересную но­вость: узнав, что они разводятся, Сева Блохин с ходу предложил Лиле руку и сердце. И далее приперся к ней на квартиру, когда вещи упаковывали. На собственном горбу таскал тюки. Помогал и дорогое чешское пианино спускать вниз, где стоял грузовик с контейнером. Когда Земельский стал рассчитываться с рабочими, он и Севе сунул пятёрку. Видно, принял за грузчика.

Провожали Лилю и её папашу двое из редакции: Рика Семёновна и Сева Блохин. Это последнее сообщение осо­бенно покоробило Сергея, хотя он и понимал, что Лиля теперь вправе делать все, что захочет. Даже выйти за­муж за Блохина. Но каков Сева! Уже тут как тут! Очень был неприятен тесть Сергею, но за то, что он сунул за труды прыткому женишку пятёрку, Сергей готов был ему руку пожать.

Наверное, оттого, что на сердце было неспокойно, тре­вожно и он думал о Лиле, Сергей не зашёл в тот день к Лене. Не зашел и на другой день, а когда наконец при­шел, Лены не было дома: уехала в командировку. Об этом ему сообщили на её работе, куда он позвонил. По­весив трубку, Сергей подумал, что, может быть, это и к лучшему. Слишком уж много всего произошло за это время, и не худо будет как следует во всем разобраться.

В обкоме партии пошли навстречу: позвонили Лоба­нову и предложили ему отпустить Сергея на всё лето на озеро Большой Иван для работы над брошюрой. За свой счёт. Это больше всего обрадовало Лобанова, как будто бы ему пришлось из собственного кармана пла­тить. Впрочем, эта сторона дела меньше всего волно­вала Сергея, он рассчитывал на Вологжанина, который пообещал зачислить его в штат рыбинспектором. Кроме того, Козодоев поручил Сергею составлять и редактиро­вать очередной номер альманаха «Наш край».

Сразу из обкома Сергей отправился к Ивану Ильичу Вологжанину, который неделей раньше его выписался из больницы. Областное управление Главрыбвода находи­лось на улице Константина Заслонова. Рослые тополя просовывали свои зелёные ветви в раскрытые окна кон­торы. Сергей поймал Вологжанина в коридоре. В брезентовой куртке с капюшоном, резиновых сапогах и зелёным плащом под мышкой, Иван Ильич направлялся к выходу. Увидев Сергея, взметнул свои кустистые брови и заулыбался. Долго тряс руку и с ходу предложил поехать с ним в Невельский район на озёра. Сергей заикнулся было, что у него серьёзный разговор, но Вологжанин сказал, что в машине они обо всём и поговорят.

Поездка была очень интересной. Главрыбводовский газик с двумя ведущими мостами пробирался на самые глухие лесные водоёмы. На одном из них, неподалеку от деревни Сорокино, прямо на месте преступления прихватили браконьера с сетями. Сети отобрали и составили акт. Задержанный слёзно молил простить его, дескать, это в последний раз, а когда они, не вняв его просьбам, двинулись дальше, ощерил в злобной гримасе желтозубый рот и погрозил кулаком. Что он кричал, они уже не слышали.

 — И все они такие, — сказал Иван Ильич. — Сначала готовы на брюхе ползать, лишь бы акт не составили, а потом клянут самыми последними словами. К браконьерам не должно быть ни капли жалости. Это преступники. Расхитители народного добра.

Когда Сергей сказал Вологжанину о своем желании поработать инспектором рыбоохраны, тот сначала не поверил. Повернувшись вполоборота к Сергею. — Иван Ильич сидел рядом с шофером, — пристально посмотрел в глаза.