Усмешка тьмы

В зеркальных стенах лифта отражаются десятки моих понурых рож, но, даже взглянув на себя украдкой, никаких подозрительных усмешек на своем лице я не замечаю. Столовая находится на цокольном этаже и оформлена под средневековый зал: щиты на стенах, скрещенные мечи, украшенные гирляндой. Я сажусь в самый конец массивного длинного стола, и официантка сразу приносит мне кофе. Ее черно-белая униформа в здешней обстановке напоминает платье старого покроя. Завтрак – небывало обильный и сытный, а в лифте я показался себе чересчур упитанным. Вот это уже плохо – что хорошего принес лишний вес Чарли Трейси? Съев рулетик и пару кусочков ветчины с камамбером, я запиваю все кофе и поднимаюсь обратно в номер.

Ключ-карта, вестник иной эпохи, срабатывает с третьей попытки. Я пакую чемодан и волоку к лифту, дав себе обещание поменять эту рухлядь, когда в следующий раз соберусь в путешествие. Вестибюль отеля возвращает меня из эпохи роскоши в эпоху унылого модерна, и я расписываюсь у равнодушного регистратора за свое пребывание. Когда выхожу из отеля, такси сразу распахивает передо мной дверь. Бросив последний взгляд на колесо обозрения, я сразу подмечаю верхнюю кабинку. Она покачивается, будто в некоем прощальном жесте, но, вне всяких сомнений, пуста.

Водитель нем, как мороз, выбеливший тротуары вокруг. Возможно, чаевые, которые я ему дал, когда он вытащил мой чемодан из кабины, едва привстав с сиденья, не стоили даже лишнего вздоха. На какие только ухищрения я ни иду, чтобы транспортировать этот дурацкий короб через дорогу к красноватому фасаду университета и дальше, по мощеным тропкам, окруженным островками подернутой инеем травы. К тому времени как я добираюсь до библиотеки, пальцы нещадно дрожат – то ли от холода, то ли от напряжения, то ли от всего сразу.

Я демонстрирую свой паспорт и контракт с издательством Лондонского университета. Девушку на стойке они вполне устраивают, и вскоре я уже расписываюсь на временном пропуске. Серый металлический лифт подвозит меня до третьего этажа, который, по-видимому, является Голубой зоной, где я следую еще одному указателю – к Спецхрану. Кажется, он находится в Голубой 2, в зоне Полной Тишины. Когда я плечом толкаю распашные двери, меня встречает вой, больше похожий на громкое жужжание бормашины, исходит он, похоже, от компьютера, брошенного под большой запиской ОСТАНОВИТЕ ЭТОТ ШУМ! Я с неохотой понимаю, что указатель ведет меня по еще одному пролету ступенек вверх, в Зеленую зону 3. Оказывается, далее лишь начало долгого пути: через коридор, украшенный предупреждениями о том, что стоит быть внимательным к погрузочным тележкам, если нет желания угодить под одну из них, я попадаю в продолговатую залу, полную юридических талмудов, каким-то образом миную Красную зону 3 и еще один зал, посвященный сводам законов, где меня встречает чье-то тихое хихиканье. Большинство студентов к этому времени уже уехали домой на Рождество, но я с облегчением слышу голоса у входа в Спецхран. Два охранника в форме, один тучнее другого, поднимаются со своих стульев.

– Чем можем вам помочь? – говорит самый толстый так, словно я заблудился, впрочем, он не далек от истины.

– Я бы хотел попасть в архив.

– Все хотят попасть.

– Какие-то документы у вас есть? – спрашивает его коллега.

Я сую им под нос пропуск и паспорт, отчего оба мужчины начинают хмуриться, и тот, что потолще, заявляет:

– Не уверен, что этого хватит.

У меня опять ощущение, что я попал в какой-то фарс, но охранник, похоже, имеет в виду кого-то, сидящего за дверями.

– Я сам разберусь, хорошо? – спрашиваю я неуверенно.

Стражи не двигаются, и от этого их массивность только увеличивается.

– Мы последим за вашими вещами, – говорит один из них, точно не знаю кто.

– Ой, да пожалуйста, – я препоручаю ему чемодан и облегченно выдыхаю.

Пальцы почти не дрожат, когда я распахиваю дверь.

Несколько книжных шкафов почти касаются потолка маленькой обшитой панелями комнаты. Минуя турникет, я направляюсь к стойке, где сидит женщина-специалист, такая маленькая, что одним своим видом снова напоминает мне об охранниках.

– Здравствуйте, чем я могу вам помочь? – бормочет она, профессионально улыбнувшись.

– Мне нужны записи одного старого преподавателя из вашего университета. Имя – Теккерей Лэйн.

Услышав это, она сразу поднимает голову и хлопает своими совиными глазами, потом произносит:

– Что-то популярен он стал в последнее время.

– А кто им интересовался?

– Боюсь, этого я вам сказать не могу.

– Но я исследователь. Мне важно знать, кто опережает меня на шаг.

– Они связались с нами заранее, чтобы организовать доступ к материалу, – она кивает в сторону стола, уставленного набитыми коробками. – Представиться пока не соизволили.

Мог ли заявителем быть Чарли Трейси? Никаких шансов узнать наверняка у меня нет, и я спрашиваю:

– А почему вы считаете, что это не я?

– Тогда бы я спросила, когда вы успели поменять голос.

– Извините, что не позвонил заранее. Могу ли я просмотреть документы, пока они здесь? – я протягиваю ей паспорт и пропуск. – Меня зовут Саймон Ли Шевиц.