Усмешки Клио 2

Однако, хоть Петр Алексеевич и считал себя знатоком в медицинских науках, но самолечением предусмотрительно не занимался. Держал, как и полагается, при своей особе лейб-медика.

И вот тут появляется он, главный герой этой истории. Знакомьтесь: Лаврентий Лаврентьевич (он же Роберт Лауренс) Блюментрост, доктор медицинских наук, личный врач Петра Великого. Как можно понять по фамилии, происходил Блюментрост из немцев, но немцев уже несколько обрусевших — в Россию переехал еще отец нашего героя, тоже доктор медицины — Лаврентий Блюментрост-старший. Переехал и сделал недурную карьеру — стал придворным медиком царя Алексея Михайловича, а по совместительству руководил Аптекарским приказом.

Блюментросту-младшему напрямую унаследовать отцовскую должность не удалось — родившийся в 1692 году, был он слишком молод. Юного Лаврентия надолго отправили в Европу, учиться врачебному делу, набираться опыта, стажироваться у медицинских светил того времени.

Прослушал курс лекций Блюментрост в лучших университетах: в Галле и в Оксфорде, стажировался при Лейденском университете, там же и защитил диссертацию, кроме того много лет практиковался в Германии, Италии, Франции, Англии. Получив докторскую степень, вернулся на пару лет в Россию, затем вновь странствовал по Европе: пополнял медицинские знания, попутно выполняя поручения императора.

Окончательно вернувшись в Россию в 1719 году, Лаврентий Лаврентьевич после смерти шотландского доктора Роберта Арескина занял освободившуюся должность лейб-археатера — таким вот немецко-греческим словесным гибридом именовали в те времена главного придворного врача.

И вот тут-то и началось самое странное и загадочное в этой истории…

* * *

Природа наградила Петра Первого здоровьем поистине богатырским. Жизненные передряги проходили для него почти бесследно. Разве что нервное потрясение, полученное в далекой юности, когда пришлось спасаться от мятежных стрельцов, оставило свою отметину — до конца жизни Петр страдал судорогами лицевых мышц в минуты сильного волнения. Остальные же приключения: бои, походы, безудержные пьянки на Всепьянейшем Соборе, амурные подвиги в европейских борделях, — казалось, никаких последствий не оставляли.

Но так лишь казалось поначалу. Годы помаленьку брали свое, и Лаврентий Блюментрост без работы не остался. В Персидском походе 1722 года у императора впервые начались урологические проблемы. Современные медики считают, что приключился с царем простатит, последствие дурно залеченного венерического заболевания — есть свидетельства, что посетив Версаль в 1717 году, Петр весьма активно пользовался вольностью нравов французских придворных дам, и не уберегся. Хотя, конечно же, определять болезнь заочно, по описанным в исторических трудах симптомам, — не самый надежный метод диагностики.

Началось все с легких болезненных ощущений при мочеиспускании, и чем дальше, тем Петру становилось хуже… Ну что же, лечи, Лаврентий Лаврентьевич, не зря ж столько лет за казенный кошт в Европе обучался.

Блюментрост начал лечить. Вылечил, или же просто смог снять болезненные симптомы, — теперь уже не установить. Царь, впрочем, счел себя полностью исцеленным, вернулся к прежней активной жизни, и…

Дальнейшее хорошо известно: опрокинувшийся в Лахте баркас, вынужденное купание в ледяной воде, — и, как следствие, сильнейшая простуда, в начале 1725 года обострившая прежние симптомы и доконавшая императора.

На престол вступила безутешная вдова, императрица Екатерина Первая (в девичестве — Марта Скавронская). Длилось новое царствование недолго, в 1727 году российский трон вновь опустел. Официальная причина смерти — простуда, вызвавшая пневмонию, однако же поговаривали, что быструю кончину матушки-государыни предопределило неуемное пристрастие императрицы к горячительным напиткам… Лечил Марту-Екатерину, естественно, Лаврентий Блюментрост.

Преемником стал юный Петр Второй. По молодости лет он в услугах Лаврентия Лаврентьевича не особенно нуждался, но… Но и его царствование промелькнуло быстро, как полустанок за окном курьерского поезда: эпидемия оспы не миновала юного императора, Блюментрост взялся за лечение… И в январе 1730 года вновь встал вопрос: кому наследовать российский трон?