Усобица триумвирата (СИ)

- Они с краю постояли, скверной ничего не замарали, - язвительно сказал Изяслав младшему из присутствующих, - ты уже Всеслава от ворот разворачивал, хватит этих глупостей…

- Это не глупость!..

- А полоцкий князь, может, - посмотрел на Всеволода Свят, - до сих пор обиду в сердце таит. Откуда нам знать?

- Да брось! – махнул, хохотнув, каган. – Всеслав отходчив и любезен. Я не знаю, что там за слухи о нём ходят в полуночной стороне, но по мне – это всё чушь! Характер у него чудесный, нрав добрый.

- Нет дыма без огня.

- Свят, не нагнетай. Довольно с меня и Володши, - указал на третьего Изяслав.

- Я не нагнетаю, но хотел поговорить с вами как раз из-за Полоцка. Смоленск прямо на границе с княжеством Всеслава. Места эти глухие, неизвестные и не всегда спокойные. Может, не стоит Вяче ехать туда? Он сейчас не в состоянии быть хранителем путей и границ, а ты помнишь, как нагло Всеслав присвоил себе там кусок земли.

- А что же тогда делать? Оставить Смоленск за тобой, а Вячу изгоем при мне? – прищурился старший Ярославич, заподозрив алчность в брате. – Мы всё твёрдо решили ещё зимой!

- Да не нужен мне Смоленск! Но туда мог бы пока поехать Володша, а Вячу направим в Переслав.

- Почему я должен туда ехать? – помнил о своих планах, надоумленных Анастасией, Всеволод. – Сам и езжай, если беспокоишься…

- Я и так завтра уезжаю, и не совсем в ту сторону. И перебираться я в Смоленск не собираюсь, Лика устала от этих поездок, мы только обживаться стали в Чернигове после Волыни, а ты ещё нигде не жил, кроме Киева, тебе какая разница?

- Слабый довод.

- Я переживаю за Вячу, вот и всё. Он упоён знакомством с Всеславом и его княгиней, которым безмерно благодарен – как и мы все, да, но мы головы не потеряем, а он… он не так твёрд в вере, как ты, а ехать ему в круг языческих поселений. Ты бы лучше справился. Да, я знаю, что зимой мы решили иначе, но есть обстоятельства. Они меняются. Зимой мы не имели того, что имеем сейчас – подозрительного Всеслава и временно не ходящего брата.

Всеволод засомневался. Эти аргументы уже нельзя было не брать в расчёт. Но они с Настей рассудили, что он необходим при дворе Изяслава. Это центр, ядро всех земель. Как тут решается, так на всех землях и устанавливается. Всё важное и главное здесь. Уехать в Смоленск – это оказаться в стороне от всего, узнавать о происходящем в Киеве с задержками. И да, иметь под боком полоцкое княжество, на которое Всеволод с удовольствием бы сходил походом, но портить мир первому было нельзя, а дружбу сохранять легче на расстоянии, чем когда «друг» у тебя по соседству, всё время на слуху, на виду.

- Нет, я поеду в Переслав, как и было решено, - отрезал Всеволод. Святослав посмотрел на старшего. Тот развёл руками, показывая, что не собирается командовать братьями и они сами решают, как собой распорядиться.

Княжеские струги (6) грузили сундуками и мешками, ставили на них бочки, заносили короба. Киевская пристань была переполнена, как и всегда летом, разношерстным и разномастным людом. Ладьи прибывали из-за моря, с юга, из Византии, Грузинского царства; на берег сходили болгары, армяне, влахи (7), греки, картвелы (8). Звучание множества языков и наречий смешивалось в неразборчивый поток голосов. С севера прибывали новгородские купцы, псковские, даны короля Свена, норвеги короля Харальда.

На одном из стругов соорудили лежанку, забросав её шкурами и мехами для мягкости и удобства. Туда гриди принесли Вячеслава, аккуратно положили. Святослав, наблюдая со стороны, как грузят его струги, помог им. Приготовившись спуститься обратно на причал, он увидел подошедшую к краю Оду с ребёнком у груди. Она тоже увидела его и застыла.

- Княгиня! – улыбнулся ей Ярославич, подав руку, чтобы помочь подняться на борт. – Приходилось ли тебе плавать раньше?

Ода не сразу услышала вопрос. Она уставилась на большую и крепкую ладонь, что ей протянули. Ей казалось, что она так быстро или пылко за неё схватится, что всем станут очевидны её запретные чувства. Поэтому она помедлила и, набравшись всё-таки смелости, вложила свою ладонь в мужскую. Кожа вспыхнула, будто пальцы поднесли к огню. Этот жар пробежался по всему её телу, опаляя душу.

- Нет, не приходилось, - встав рядом со Святославом, сказала девушка. Он тем временем помог трём сопровождавшим её барышням, оказав им ту же услугу.

- Надеюсь, тебя не укачает. Некоторые не переносят водных путей. А плыть-то вам по Днепру долго до Смоленска, с дюжину дней, пожалуй.

- Ничего. Вода Бориса будет баюкать, - указала она на сына, незаметно спрятав под ним трясущуюся от сладкого прикосновения руку. Захотелось плакать. Счастливый миг, когда он впервые и, наверное, в последний раз коснулся её, обрывается прощанием. Когда теперь она сможет его увидеть? Между Черниговом и Смоленском сотни вёрст. Вячеслав ещё долго будет не в состоянии совершать поездки, а зачем кому-то приезжать к ним? С того времени, как покинула Штаде, Ода ещё не чувствовала такого одиночества, словно её бросали в тёмную яму, в чащу.