Усобица триумвирата (СИ)

Она положила руку на живот и поднялась. Ей нужно было найти врача, приехавшего с ней из Византии, того грека, что не смог помочь Вячеславу. Он должен был подтвердить её состояние, о котором Анастасия заподозревала, хотя не хотелось ей этого так быстро раскрывать, ведь тогда по божеским законам им с Всеволодом придётся разъехаться в разные покои почти что на год. Но и скрывать такое малодушно – грешно и не к добру. Светлая и радостная новость обрадует всех.

Девушка спустилась во двор, чтобы отправиться к тем домам, где жили приближённые и служащие князьям люди, но увидела врача раньше. Тот был не один. Он стоял возле Нейолы и издалека было видно, как он зол и недоволен. Анастасия торопливо подошла к ним, услышал при приближении:

-… ведьма! Тебе нельзя заниматься лекарством! Ты губишь души диавольским колдовством! Твоё зелейничество суть злые чары, в которых тебе помогают бесы!..

Нейола спокойно и равнодушно взирала на врачевателя. Уголок её рта подрагивал в презрительной усмешке, а чуть приподнятые брови выражали скорее жалость, чем возмущение. Анастасия поспешила вмешаться:

- Прошу вас, прекратите этот спор.

- Я не спорила, - бросила на неё чёрный взгляд полоцкая княгиня. – На меня накинулись с обвинениями.

- И вполне справедливыми! – не унимался мужчина. – Но начал не я! Знаю я, что ты наговаривала против меня, потому великий князь теперь со мной не очень-то любезен.

- Он не очень любезен с вами, потому что вы продемонстрировали свою непригодность.

- Да как ты!.. Ведьма!

- Прошу вас, - повторила Анастасия, обращаясь уже только к Нейоле, - не говорите так о добром человеке, он много раз облегчал боли и болезни покойного Ярослава Владимировича, - она перекрестилась. Усмешка стала ярче на лице полочанки.

- Не говорить так о добром человеке? Ты заступаешься за него? А ему можно называть меня ведьмой? – Жена Всеволода растерялась, поняв, что не к месту приняла взяла кого-то под защиту. Нейола догадливо улыбнулась: - Ты и сама считаешь меня таковой, правда? Чародейкой и колдуньей?

- Княгиня, я только знаю, что вы не приняли христианства…

- И что же? Теперь я могу высасывать души и заставлять кого-то сохнуть и чахнуть?

- Нет, я не думаю, что можете…

- Но, может быть, зря? – взгляду некуда было быть темнее, но он сделался страшным. Анастасия хотела бы отвернуться, но не могла. Глаза Нейолы сияли неразгаданным блеском. – Раз я ведьма, то не хотите ли убедиться в том, на что я способна? – Черноволосая и черноокая княгиня втянула в себя воздух и, замерев, прошлась пытливым взором по греческой царевне. Той захотелось сжаться. От этого взгляда пронзила холодная дрожь. С дерева рядом вспорхнула ворона, громко прокричав своё «кар, кар!». Будто от её крыльев, просквозил сухой ветер, пошевеливший тени на земле. – Иногда нужно вовремя понимать, на чью сторону становиться. Иначе можно горько пожалеть о своём выборе.

- Нечестивица смеет угрожать! – закрестился врач. – Изяслав Ярославич должен понять, наконец, что ты есть такое!

- Кто-то упомянул меня? – появился великий князь из-за их спин. Все, кроме Нейолы, низко поклонились. Но её гордая осанка не смутила кагана, а, напротив, восхитила. Анастасия посмотрела на гостью – уж не пожалуется ли она сейчас на недружелюбное обращение с ней? Но нет, она с улыбкой сказала:

- Мы как раз говорили, что я должна с вами попрощаться перед отъездом.

- Я бы и не позволил уехать без слов, - Изяслав кивнул небрежно грекам, разрешая им удалиться и, взяв под локоть полоцкую княгиню, медленно пошёл с ней в сторону Софийских ворот, ведущих к боярским дворам и Брячиславову двору. – Ты так быстро уезжаешь…

- У Всеслава дела и обязательства, мы не можем долго отсутствовать в Полоцке.

- Я понимаю, понимаю, но… вы же ещё навестите нас?

- А почему бы и вам не выбраться к нам как-нибудь? – они посмотрели друг на друга.

- Не знаю, получится ли. Разве я бы был против? Но пока что в Киеве меня удерживает многое.

- Охотно верю, великий князь. Я и сама вижу, как опасно вам отлучаться.

- О чём ты? – нахмурился он.

- Вы… о, это снова мои подозрения! Я слишком переживаю за вас.

- Поделись своими подозрениями. Я их благосклонно выслушаю, Нейола.

- Вы так слепо доверяете всем, у вас такое доброе сердце, вмещающее в себя истинное великодушие великого князя, каким не был, пожалуй, даже сам Ярослав.

- А кому же, по-твоему, я не должен доверять? – прищурился Изяслав.

- Я уже говорила вам, что за княгиней Анастасией столько людей из Византии… а вы даже не смотрите переписки!

- Но это же письмо личное…

- Разве у правителей есть что-то личное? – пересилив себя, она жарко сжала руку Изяслава тонкими пальцами. Он вспыхнул внутри, приободрённый её смелостью. Она не побоялась публично коснуться его! – Вам ли не знать, что каждый жест и шаг правителя – это судьба его владений и правления. За каждым кажущимся безобидным словом в письмах Анастасии может крыться умысел её отца или патриарха.

- Но не думаешь же ты, что она будет злоумышлять против меня, а, значит, и против своего мужа?