Успех

Исследование и осмысление причин фашизации Германии не может быть полным и верным без точного анализа роли германской социал-демократии в те годы, ибо трусливая и предательская политика ее лидеров, отрицательно влиявшая на сознание немецкого рабочего класса, в огромной мере способствовала утверждению гитлеризма.

Фейхтвангер изображает Гейера человеком органически враждебным возникшему фашистскому движению, но неспособным бороться с захлестывающей страну реакцией. Гейер, коллекционирующий в своей книге «История беззаконий в Баварии» факты насилий, совершенные реакцией в Баварии, надеется, что ему удастся воздействовать на общественное мнение и остановить преступления, творящиеся за фасадом республики. Но книга его так и не появляется на свет божий. Он защищает Крюгера по убеждению и поддерживает Иоганну Крайн, твердо и мужественно ставшую на защиту своего друга, попавшего в беду. Но Крюгер, не дождавшись освобождения, так и умирает в тюрьме.

Доктор Гейер, став депутатом рейхстага и получив возможность открыто выражать свои взгляды с общегосударственной трибуны, не завоевывает, однако, славы оратора и смелого борца с реакцией. Его деятельность и в Баварии и в Берлине равно бесплодна.

Тем не менее Фейхтвангер его образом не критикует половинчатость и робость немецкой социал-демократии, как того требовала истина жизни. Образы Гейера и Прекля в значительной мере лишились в романе исторической достоверности потому, что писатель подчинил в них жизненную правду своим субъективным представлениям о ней. Если в характере Прекля писатель запечатлел свое непонимание и неприятие коммунистической идеологии, то с личностью Гейера он связал свои размышления о судьбах еврейства, занимающие в его творчестве весьма значительное место.

Драма Гейера развертывается в «Успехе» в первую очередь в национальном аспекте. Его политическая неудачливость рассматривается и истолковывается Фейхтвангером как следствие взаимоотношений Гейера с его внебрачным сыном — Эрихом Борнхааком, примкнувшим к «истинным германцам» и отвергающим свое еврейское происхождение. Между отцом и сыном нет никаких точек духовного соприкосновения, и даже кровная, родовая связь, соединяющая их, рвется навсегда. Разрыв этот кончается для Гейера трагически, сминая его душу, убивая и парализуя в нем волю. Жизнь Гейера обессмысливается, и его общественные идеалы обесцениваются.

Сосредоточив внимание на внутренней драме Гейера, явившейся следствием его национальной принадлежности, Фейхтвангер фактически опустил в анализе причин фашизации Германии вопрос о роли социал-демократии в этом процессе. Кое-где он даже, явно греша против исторической правды, говорит о социал-демократической партии как о единственном серьезном противнике «истинных германцев», о настойчивости и смелости, с которыми эта партия якобы восставала против все усиливавшегося нажима фашистов.

Сумма столь несходных политических взглядов коммуниста Прекля и социал-демократа Гейера воспринимается Фейхтвангером лишь как выражение кризисных явлений века. Позитивное жизненное начало Фейхтвангер связывает с образами близких ему по духу героев, которые, как он думает, находятся на главной магистрали истории.

С Преклем полемизирует по всем вопросам мировоззрения, политической тактики, отношения к жизни писатель Жак Тюверлен. Он — полная противоположность фанатичному инженеру. Тюверлен — типичный интеллигент-скептик, весьма далекий от революционных идей, убежденный в том, что прямая политическая борьба — в общем, дело довольно бесполезное, так как усилия людей, ставших на ее путь, натолкнутся и наталкиваются на непреодолимую преграду общественного неразумия. В широко представленных в романе рассуждениях Тюверлена легко улавливаются отзвуки философских и социологических теорий, бывших модными в двадцатые годы нашего века. Тюверлен то пытается истолковать современную историю с точки зрения борьбы молодой варварской культуры Европы со старой культурой азиатских народов, то ищет объяснение причин возникновения фашизма в извечно присущих человеческой натуре зверских инстинктах. Его взгляды пестры и не очень устойчивы, в чем Фейхтвангер не видит большой беды, ибо с точки зрения автора подвижность настроений и мнений Тюверлена отражает его близость к подвижной и изменчивой жизни. Тюверлен ироничен и превыше всего ценит собственную независимость, считая, что он ее неизбежно утратит, если ввяжется в общественную борьбу. Первоначально он весьма легко и без большого интереса отнесся к судьбе Крюгера, в защиту которого включился стихийно, поддерживая Иоганну Крайн. Для него дело Крюгера — еще один из симптомов бедственного неразумия, которым охвачено современное общество.