Успех или борода

Я невинно улыбнулся с выражением: «Кто, я? Да вы меня с кем-то путаете!»

– Миссис Пейтон, ума не приложу, о чем вы говорите!

– Ну, еще бы, – Дейзи завела глаза к небу и шумно вздохнула. – Слишком ты обаятельный, себе во вред. Пойду чего-нибудь выпью, а то неделя была долгая. Ребята, – она помахала Клету и Клэр и направилась к бару.

Заиграла музыка, и я оглянулся на маленькую эстраду. Собравшиеся там парни выводили «Эй, красотка!» Хэнка Уильямса.

– О, нам пора, – Клет показал подбородком на эстраду и подал руку Клэр: – Я сегодня играю на банджо, а Клэр поет. Так что мы тебя оставим, позаботься о себе сам.

– Надеюсь, как-нибудь выживу.

– Посмотрим… – В глазах Клета на мгновение мелькнул дьявольский огонек. – Учти, я пригласил близняшек Таннер.

Я замер, глядя на брата с нескрываемой тревогой, и хрипло переспросил:

– Кого?!

Хорошо, что у меня во рту не было пива: я бы прыснул им вокруг от ужаса.

– А еще Сьюзи Сэмюелс и Гретхен Ларой, – добавила Клэр, явно забавляясь моим видом.

Я сморщился, шагнул вперед и процедил сквозь зубы:

– Всех моих бывших подружек собрали, что ли?

Клэр захохотала, а Клет ответил:

– Как так? Я и не знал про подружку! У тебя было что-то серьезное с одной из этих достойных леди?

Я округлил глаза:

– Ты меня понял!

– Нет уж, нет уж, – смеялась Клэр. – Расскажи. Давай рассказывай, что ты там имел в виду!

Я волком глянул на нее и получил в ответ такой же взгляд синих глаз, но распиравший Клэр смех подпортил грозное впечатление.

Клет между тем ответил на мой вопрос так, будто долго над ним размышлял:

– Джетро, я пригласил всего лишь ничтожную часть твоих наиболее колоритных побед.

– О боже, – я закрыл глаза.

– Думай об этом как о вольной версии «Рождественской песни»: ты – Эбенезер Скрудж и тебя посещают сомнительные эскапады из прошлого[4].

– Ты просто гад. Я этого так не оставлю. Оба попомните, – широко раскрытыми глазами я в упор поглядел сначала на брата, потом на Клэр – показать, что я не шучу.

– Так тебя разъярить нужно постараться. Не терпится узнать, какую месть ты придумаешь. – Клэр потрепала меня по плечу, и Клет повел ее к эстраде, оставив меня одного в море людском…

Скорее посреди живого минного поля.

Я не осмеливался поднять глаза. Инстинкт подсказывал даже не идти, а бежать к выходу, но дело в том, что толпа гостей была смешанной. Друзья детства, подруги мамы, близкие и дальние мои родственники, знакомые с работы…

И чертовы дружки пятилетней давности.

Будь это шесть лет назад, я, чуть что не по мне, прыгнул бы на мотоцикл и умчался, не оглядываясь. Но сейчас уйти не мог. Уже не прежний Джетро, я сильно изменился и должен остаться.

– Джетро Уинстон, ты мне должен, – обвиняюще прозвучал пронзительный женский голос за моей спиной.

Я напрягся. Голоса я не узнал, но это не означало, что прежде не знал его обладательницу. Вымученно улыбнувшись, я обернулся, готовый к худшему.

И тут же с громадным облегчением выдохнул, схватившись за сердце:

– Эшли! Это не смешно!

Эшли Уинстон, моя единственная сестра, уехала из Грин-Вэллей учиться в чикагский колледж восемь, что ли, лет назад. Я ее понимаю – от жизни с шестерыми неуправляемыми мальчишками можно было съехать либо кукухой, либо в Чикаго. Выучившись на медсестру, Эшли осталась там работать, но в августе прошлого года приезжала в Грин-Вэллей дохаживать маму и за те шесть недель успела влюбиться в моего начальника Дрю Рануса.

Она снова вернулась в марте, отчасти из-за Дрю, а отчасти – хочется надеяться – из-за нас, родных братьев. И на этот раз насовсем.

Сестрица, не скрываясь, засмеялась над моим ужасом. Ее большие голубые глаза тоже смеялись. Обняв меня, она уже нормальным своим голосом сказала:

– Все-таки я тебя подловила!

Эшли с Билли похожи как близнецы, хотя он родился вторым по счету, а она четвертой (всего нас семеро). В Грин-Вэллей Эшли считалась кем-то вроде местной королевы красоты. Может, я сужу пристрастно, но считаю, что внешняя привлекательность Эшли и рядом не лежала с красотой ее души.

За исключением сегодняшнего вечера, когда Эшли решила попробовать себя в амплуа мегеры.

Я сгреб ее в охапку, словно свалившийся с неба пропуск в разминированную зону. Вряд ли кто-нибудь из моих былых грешков припрет меня к стенке или зажмет в углу (как неоднократно случалось), если я с сестрой.

– Джетро!

– Ась?

– Ты меня отпускать собираешься? – спросила Эшли, когда объятия затянулись.

– Нет.

Тогда сестра тоже обняла меня и положила голову мне на плечо. Я почувствовал, как ее щеки плывут в разные стороны от улыбки.

– Не бойся, старший брат, я тебя спасу.

– Слушай, ловлю на слове, – сказал я, выпрямляясь и крепко перехватив Эшли за руку. – Ты сегодня будешь моей девушкой!

Она перебросила густые волосы через плечо и ослепительно улыбнулась:

– Ты хотел сказать, твоим телохранителем?

Я пожал плечами, оглядывая толпу и старательно избегая женских взглядов.

– Сейчас это одно и то же.

– Почему?

Я вопросительно приподнял бровь:

– Что почему?

Честно говоря, я искал Хэнка Уэллера. Обеспечив себе личную безопасность, я сразу вспомнил о Саре.

Да, да, горбатого могила…