Успех или борода

Я тихо выругался, зная, что Клет не ответит, если я перезвоню. Его привычка напускать туману и разводить секреты обычно забавляла, но порой здорово раздражала.

Сунув мобильный в задний карман форменных брюк, я подхватил Сарин багаж и перенес через щебень и каменные бордюры дорожки. Одолев ступеньки крыльца, я вкатил самый большой чемодан в просторную прихожую.

– Вот это фойе так фойе, – восхитилась Сара, медленно поворачиваясь на месте и любуясь высоким потолком.

Она произнесла это с французским прононсом – «фой-э», совсем как наш Клет. Остальные говорят «холл» и не заморачиваются, потому что мы живем в Соединенных Штатах и не строим из себя невесть что (не подумайте, что я счел Сару какой-то пафосной или сразу записывал в эту категорию людей на том единственном основании, как они произносят слово «фойе»).

Только Клета. Его «фой-э» звучит именно как у пафосного засранца с непомерным самомнением.

Сара приехала из большого города, поэтому эту чудинку нужно ей прощать и не цепляться к ней. Меня не покидало ощущение, что я был бы счастлив простить подавляющее большинство ее странностей, если мне представится случай.

– Куда поставить ваши вещи, мэм?

Сара внимательно посмотрела на меня, отчего в моей груди разлилось приятное тепло, и на ее лице проступило замешательство пополам с весельем:

– Я снова вернулась в разряд «мэм»? А что случилось с «мисс»?

Не зная, куда девать руки, я сунул большие пальцы за ремень и широко улыбнулся, глядя на Сару сверху вниз:

– Я могу называть вас как хотите, мисс Сара, хоть так, хоть по телефону. Только вот номер нужен.

«Что ты творишь?» Да, я хотел узнать ее номер. Может, я даже не буду звонить… потому что не должен ей звонить, но я все равно хотел иметь ее номер.

Сара рассмеялась, и мне снова ужасно понравился ее смех.

– Ловко, рейнджер, очень ловко. Заходите, Хэнк оставил запас продуктов. Хотите перекусить?

Я покачал головой, с раздражением вспомнив о Клете с его неуместным звонком.

– Не могу, мне нужно съездить по делу.

У Сары немного вытянулось лицо, и черт побери, если при виде ее огорчения мне не стало легче на душе.

– В другой раз? – предложил я, наклонив голову и последний раз оглядев ее с ног до головы. Что-то буквально не давало отвести от нее взгляда, а также не позволяло думать или говорить.

Она кивнула, по-прежнему улыбаясь:

– Договорились.

Я приподнял шляпу и с трудом оторвал ноги от пола.

– Ну, мисс Сара, приятно было вас спасти.

– Какие галантные манеры, – отозвалась она с ноткой искреннего удивления.

Я почувствовал, как моя улыбка становится шире, выпуская на волю мой лучший, давно лежавший без дела игривый взгляд. Но не успел я повернуться к двери, как Сара удивила меня, шагнув вперед и положив руку мне на предплечье. Подавшись вперед и приподнявшись на мысочки, она легонько, как перышком, поцеловала меня в щеку, на мгновение прижавшись грудью – не специально, просто у Сары великолепные формы. И от этого прикосновения мое тело вздрогнуло и разом очнулось. Кровь толчками пошла… гм, к югу. Меня обволакивал запах чего-то цветочного, теплого и дорогого, и от этого сладко замирало сердце.

Сара не сразу отодвинулась, а постояла рядом, глядя на меня из-под длинных ресниц, и наконец прошептала:

– Спасибо, что спасли меня.

Я с трудом сглотнул – в животе нарастала новая волна пьянящего тепла, точно эхо прежней зависимости.

– Обращайтесь, – выдавил я, хотя больше всего на свете мне хотелось схватить ее в охапку и узнать вкус ее губ. Я уже готов был на это решиться, когда Сара отодвинулась.

Я невольно проводил ее глазами. Сара будто выбила меня из привычной колеи (под непривычной колеей я разумею непреодолимое желание покрыть поцелуями все ее тело).

Ее улыбка казалась мне упоительной, и я, заглядевшись, слегка забыл, куда шел, пока Сара не сказала тихо:

– До свидания, Джетро.

Я стиснул зубы, удерживая неестественную улыбку, и коротко кивнул, вероятно, вполне успешно скрыв необъяснимый эффект, который производила на меня Сара. Я впервые оказался на этой стороне уравнения: привык охмурять, а не быть охмуренным.

На крыльцо я вышел, признаюсь, словно в трансе и побрел к пикапу. Сзади закрылась дверь дома, и я тихо присвистнул.

Вот это женщина, черт побери!

Мне требовалась банка пива.

А лучше семь.

Глава 3

Из всех потерь мне больше всего жалко своего разума.

Марк Твен

 ~ Джетро ~

Клэр спасать не требовалось.

Спасать нужно было меня.

От втихаря устроенной вечеринки по случаю моего дня рождения.

– С днем рождения, Джетро! – взревело со всех сторон, и все лампы в баре Джини разом включились. Эффект получился таким, словно одновременно сработала сотня фотовспышек, напугав меня до полусмерти.

Ко всеобщему реву присоединился басистый ор моих братцев и приятелей-рыбаков:

– С днюхой, чума ходячая!