Успех или борода

Но Джетро с силой шумно выдохнул и отвел глаза. Скрипнув зубами, он завел мотор.

Ехали мы молча. Довольно долго в кабине царило мертвое молчание, которое, будучи для нас состоянием неестественным, только усугубляло напряжение. Несмотря на неохоту острить, во мне нарастало желание разрядить обстановку, и вскоре я уже не могла сдерживаться.

Поэтому я сказала:

– Тук-тук.

Джетро покосился на меня и сразу перевел взгляд на темную дорогу:

– Кто там?

– Почтальон.

– Какой почтальон?

– Который принесет тебе поцелуй, если скажешь, куда мы едем.

Лоб Джетро пошел морщинами, но спустя секунду разгладился. В свете фар смутно угадывалась его улыбка.

– Хохмы типа «тук-тук, кто там» хороши тем, что срабатывают в любой ситуации, – учительским тоном начала я. – Почтальон пожмет тебе руку, если ты мне поможешь, или принесет тебе тортик, если перестанешь вести себя как козел…

Джетро согласно кивнул, но улыбка завяла и пропала. Сбросив скорость, он включил правый поворотник.

Я вглядывалась в темноту, но, хоть убей, не видела ничего, кроме горной дороги и леса. Затем открылся поворот направо: большие кусты заслоняли узенькую грунтовку. Пикап раскачивался настолько сильно, что я держалась за дверь и подлокотник, пока мы одолевали неровную, ухабистую дорогу.

Мы мотались так минуты три, ползя со скоростью десять миль в час, барахтаясь в чернильной темноте среди угадывающихся вокруг высоченных деревьев, прежде чем Джетро произнес:

– На Поле Ястреба. Почти приехали, с полмили осталось.

– Поле Ястреба, – повторила я. Название казалось знакомым, но я не могла вспомнить откуда.

– Отличное место, чтобы считать звезды. Фонарей здесь нет, и небо сегодня ясное, – голос Джетро звучал напряженно, но рассуждения казались совершенно логичными, а предложение – самым невинным.

Тем не менее его слова вызвали во мне бунт.

Взбунтовалось мое тело.

Он что, действительно только этого и хочет? Встать посреди поля в полночь и таращиться на звезды?! Или это просто так называется и нужно глядеть глубже?

Не успела я опомниться, как он остановил пикап, вышел и открыл заднюю левую дверь. Пока он там чем-то шуровал, звуки и шорохи вывели меня из оцепенения. Встряхнувшись, я слезла из кабины на землю.

Для сегодняшнего свидания я оделась неформально, то бишь поудобнее: кроссовки «Конверс», черные легинсы и розовая туника с длинными рукавами. Холодно мне не было, но воздух оказался свежим. Если мы примемся долго гулять, я замерзну. Не желая робко мяться у кабины, я обошла пикап и остановилась рядом с Джетро, который как раз забросил в кузов какой-то тючок.

– Можно, я помогу?

Джетро обернулся, освещенный светом из кабины:

– Конечно. Подержи фонарик.

Я взяла у него большой фонарь и нашла кнопку. Джетро побросал в кузов еще два больших узла и захлопнул дверцы, поманив меня за собой. Опустив задний борт, он одним ловким прыжком оказался в кузове (мне сразу вспомнились «Придурки из Хаззарда»).

– Можешь сюда посветить?

– Конечно, – я подняла фонарик и глядела через борт, что Джетро там делает.

Таинственные тюки оказались спальными мешками, одеялами и подушками. Я уставилась на них и на Джетро, который сноровисто что-то там стелил. Бунт моего тела продолжался, становясь неистовым. Джетро приготовлял для нас ложе. Чтобы мы легли рядышком. И считали звезды.

О как!

– С тобой все в порядке?

Я моргнула. Джетро, с беспокойством сведя брови, смотрел на меня. Я поспешно кивнула:

– Да-да.

Джетро взглянул на импровизированную кровать и на меня. Морщины на его лбу выдавали скорее решимость, чем волнение.

– Я помогу тебе забраться.

– Да зачем, я и сама. – Я положила фонарик на открытый борт и легко подтянулась на руках. Может, я не сексуальный теннессийский рейнджер, который одной левой таскает живых черных медведей, но зато я сексуальная голливудская актриса, которая ежедневно занимается йогой.

Мне было вполне по силам забраться в кузов, но Джетро мгновенно оказался рядом, обнял меня за талию и поддержал без всякой на то необходимости, взяв меня еще и за руку. Большим пальцем он провел по внутренней стороне запястья, и след от прикосновения точно загорелся на коже.

Как только я выпрямилась, Джетро поцеловал меня, едва коснувшись губ, и тут же поцеловал снова, точно не совладав с собой. Этот поцелуй вышел долгим – каждое движение рта сопровождалось алчными покусываниями зубов и прикосновениями языка. Руки Джетро двинулись ниже, лаская и сжимая все на своем пути.

– Я по тебе соскучился, – сказал он глухо, хрипло и с неожиданной силой.

Голова у меня пошла кругом. Джетро приподнял мою тунику, и крупные горячие руки легли на мои бока, а большие пальцы принялись чертить круги на коже под самым лифчиком. Поцелуи перешли на шею и стали настойчивыми: легкими укусами Джетро покрывал чувствительную кожу у меня под подбородком.