Успеть к полуночи

- Ладно, допустим, я недостаточно изменился - я по-прежнему Канетон. Но теперь слишком поздно что-либо менять. Я слишком стар, чтобы возвращаться назад и начинать учиться на адвоката, постигая, как проделывать разные законные штучки, вроде вызволения кинозвезд, обвиняемых в вождении автомобиля в нетрезвом состоянии.

- Тебе де придется никуда возвращаться. Работа найдется и здесь: замку нужен управляющий.

Вот так-то.

В саду вокруг нас было тихо - настолько тихо, насколько вообще бывает на юге, когда тишину нарушает лишь монотонное жужжание цикад. Солнце казалось ярким белым пятном, медленно спускающимся к голубым холмам, оставляя после себя едва уловимый знойный аромат лета. И все, что от меня требовалось, - это сказать "да".

Но ведь были и другие холмы: зеленые, подернутые влажной дымкой тумана холмы Швейцарии. И я уже сказал им "да" три дня назад.

- У меня уже есть работа, Жинетт, - сказал я. - Работа, в которой я поднаторел и с которой вполне справляюсь.

- Я не занимаюсь благотворительностью, Луи, и не стремлюсь тебя облагодетельствовать. Здесь тебе пришлось бы работать в поте лица.

- И мне пришлось бы научиться любить "Пинель"?

- Это было бы не многим более незаконно, нежели твоя теперешняя работа.

Я медленно покачал головой.

- И все же у меня уже есть работа.

- Ты бы прекрасно со всем справился, - торопливо продолжала она. - Нам пригодились бы твои связи, твой деловой опыт, знание законов. Теперь мы экспортируем вино повсюду - в Лондон, в...

- Жинетт!

В ее голосе я отчетливо уловил нервическую нотку, которую, если бы речь шла о ком-либо другом, .назвал бы страхом.

Она стояла совершенно неподвижно, вскинув голову и крепко зажмурив глаза.

Я сделал шаг и обнял ее; она дрожа прильнула к моей груди и подняла ко мне лицо.

Из замка донесся хлопок пистолетного выстрела.

Глава 18

- Чтобы убить человека, никто не станет стрелять один раз - всегда дважды, - прошептал я Жинетт. - Если убили Харви, в живых остался Маганхард, а если убили Маганхарда, значит, Харви цел. Скажи, что я прав, да побыстрей.

Она припала к земле рядом со мной возле лавров у края лужайки. Старые рефлексы живучи.

- Это твой пьяный приятель Харви расстреливает бутылки в салуне на Диком Западе.

Такая мысль мне тоже пришла в голову, но не слишком согрела. А вдруг он не ограничится бутылками? И вдобавок ко всему при мне не было "маузера".

Я неохотно поднялся и двинулся по гравию к парадному входу. Дверь была широко распахнута, словно врата в пустыню.

Внутри, в холле, стояли трое - неподвижные, будто восковые фигуры. Харви прислонился к стене справа от меня, ствол его револьвера был направлен вниз, на его же собственные ноги, однако от этого не казался менее опасным. Морис прислонился к противоположной стене, не сводя с Харви пристального взгляда, столь же дружелюбного, как у голодного стервятника. Мисс Джармен просто стояла. Телефонная трубка была сорвана с крючка и валялась на полу.

Едва я вошел, как ствол револьвера дернулся в мою сторону.

- Уберите эту чертову штуковину, - сказал я. - Что здесь произошло?

-- Да просто мне не нравится, когда мужчины нападают на женщин, вы ведь знаете, - отозвался Харви. Голос его звучал как-то вяло, апатично, чуточку невнятно, словно ему приходилось подбирать каждое слово. Вполне возможно, к тому времени так оно и было.

- Ладно, теперь все позади. Возвращайтесь к своей бутылке. - Я повернулся к Морису. - Pourquoi...

-.Я услышал ее крики, - осторожно заметил Харви, - ну, и вышел, а этот тип с ней боролся и... Тут вмешалась мисс Джармен:

- Я всего лишь хотела позвонить, когда...

- Кому?

Она устремила на меня невинный взгляд широко раскрытых глаз.

- Э-э... подруге. Я подумала... В пару прыжков я очутился возле телефона и схватил валявшуюся на полу трубку.

- Qui est...(Кто... (фр.)) - Но на том конце уже отключились, и я отшвырнул трубку в сторону. - В целях безопасности я наложил запрет на пользование этим телефоном, - прорычал я. - Морис всего лишь выполнял мои указания. Назовем это недоразумением. Ну да ладно... Итак, кому же вы звонили?

- Подруге. - Подбородок ее был гордо вздернут вверх, на лице застыло выражение, подобающее воспитаннице закрытого пансиона. Уж она-то не скажет, кто подложил лягушек в постель училке латыни.

- Ладно, - повторил я. - Но если вы собираетесь нас заложить, не забывайте об их методах: шанс схлопотать пулю у вас не хуже, чем у любого другого из нас. Может, даже и лучше, если первым выстрелом они не уложат меня.

Харви выпрямился и оторвался от стены.

- Что за чертовщину вы тут .несете?

Я резко обернулся. Я уже был сыт по горло им самим, его тягой к выпивке и склонностью наставлять свою пушку не на тех, на кого следует. Возможно, он не успеет прицелиться, до того как я сломаю ему запястье... Жинетт подала голос:

- Отдайте Луи револьвер или я вас убью. Мы одновременно посмотрели в ее сторону. Она стояла в полумраке в глубине холла, прислонившись к стене, и прямо перед собой обеими руками держала "маузер".

- Он установлен на автоматическую стрельбу, мистер Ловелл, - добавила она.