Читаем Успеть. Поэма о живых душах полностью

Читал ли таксист в Вики о ничевоках и обэриутах, неизвестно, но через два года он прославился. Bombila, таково было его рэперское имя, имел очень ограниченную известность, но на какой-то его трек наткнулся известный клипмейкер Мотя Мерц и захотел сделать видео, и сделал, и оно получилось очень крутым. Сюжет: Bombila исполняет свой рэп среди ржавых груд автомобильной свалки, а какой-то молодой человек сидит за рулем такси, глядя в зеркало. Он видит, как на заднем сиденье занимаются любовью очень красивая телом девушка и не менее мышечно красивый юноша, оба в масках. Таксист ускоряется, ускоряется и ритм рэпа. Таксист бросает машину вправо, влево, обгоняет другие автомобили, едет на двух колесах, дрифтует, хочет, чтобы влюбленные отлепились друг от друга. Он даже въезжает в реку, ведет машину под водой, влюбленные продолжают свои занятия, что легко объяснимо — у них жабры. Наконец, пробив ограждение эстакады, таксист направляет машину на поток машин внизу. Страшная авария. Перевернутые, покореженные автомобили. Куча трупов. Таксист тоже мертв. Кровь течет по лицу, глаза открыты, и этими мертвыми глазами он смотрит на пару, которая, целая и невредимая, продолжает заниматься своим любовным делом. Этот ролик собрал миллионы просмотров, а текст был такой:

Я развожу людей, ты разводишь меня, я в тряске,Но ты говоришь, что это не ты, ты в маске.В такси токсичность тоски, комментатор пищит, как москит,Он мне моет мозги, но я не знаю опаски, я в маске,Как боец в каске, это кровь или краски, все напрасно.Ты смеешься или плачешь, я не вижу за тканью.Я тебя забуду завтра или после, но пока нет.Я не вижу за масками, вы скулите или скалитесь,Между маской и губами у всех свой апокалипсис.Ты сегодня с другим, я его бы пробил, но аккаунт в маске,И слова твои в маске, и глаза в повязке, прямо, блин, Фемида,А приговор заранее написан, там только два слова: иди ты.Ладно, я пойду, вернее, опять поеду,Сделаю вид, что мне надо по делу.Я в отмазке, затерян в массе,Сумма масок стоит в Биг-Маке на кассе,Маска выдает им бургеры, на булках маска,Никакого риска,Знаем, получить приз как,Не жизнь, а сказка!В маске надежно, как в презервативе.Мы себя сами преобразили.Если ты даже ведешь себя бл92ски,Я не замечу — ты в маске.Я не вижу, кто ты,Ты не видишь, кто я,Мы друг другу боты,Мы лежали стоя,Мы стояли лежаСреди pink and blue.Потерпи, я тожеТебя разлюблю.

16

Галатин вернулся домой, поел, покормил отца, начал собираться в дорогу.

Подсчитал имеющиеся деньги. На карточке двенадцать тысяч и наличными восемь.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее