Успокоительное для грешника

— Его Преосвященство требует, чтобы мы, по мере возможности, не касались этого. Сюда идут городские стражники. Дождись их, расскажи, что видел, только дружелюбно и по-товарищески. А я поеду к Его Преосвященству с докладом.

— И без дальнейших указаний, Ваше Преосвященство, мы почти ничего не можем сделать, — сказал капитан и поклонился.

— Благодарю, — сказал Беренгер. — Держите меня в курсе событий, капитан, но пока больше ничего не предпринимайте.

Епископ подождал, пока капитан выйдет, а потом обратился к своим секретарю и канонику.

— Что вы еще слышали?

— Слухи, Ваше Преосвященство, — ответил Франсеск. — И еще слухи. Любители поболтать сказали мне, что их распускает Рамон де Орта.

— Орта, — повторил епископ. — Вы уверены, что источник слухов он? И что это за слухи?

— Он ничего не говорил мне, Ваше Преосвященство, поэтому не могу сказать, исходят ли слухи от него. Но говорят, они распространяются, как огонь по сухой траве. Та сцена на рынке была лишь первой, вскоре, полагаю, будут и другие.

— Что распространяется, Франсеск?

— Прошу прощения, Ваше Преосвященство. Люди снова говорят, что найден священный Грааль. Что его нашли на теле убитого. И что приближаться к нему очень опасно, даже неумышленно, если только не обладаешь незапятнанной добродетелью.

— Что еще? — устало спросил епископ.

— И что благодаря своей священной, чудесной силе он может превращаться в любой предмет, Ваше Преосвященство. Поэтому даже если его коснуться невзначай, последствия могут быть самыми ужасными. Это сборище легковерных идиотов там…

— Их немало, — пробормотал Беренгер.

— Они впали в панику, подумав, что их могут убить глиняное блюдо или чаша.

Епископ с решительным видом распрямился.

— Нужно выяснить, действительно ли эти слухи распространяет Орта. И если да, то с какой целью. Почему он хочет напугать людей?

— Возможно, думает, что это предотвратит попытки похищения священных сосудов из ризницы, Ваше Преосвященство, — неуверенно ответил Бернат. — Кое-кто может подумать, что Грааль находится там.

— Нет, если им сказали, что он может принять вид деревянной чаши, — сказал Беренгер. Покачал головой. — Я слишком устал и не могу сейчас заниматься безумием мира. Можете идти, но будьте добры передать Орте, что я хочу поговорить с ним.

— Сейчас, Ваше Преосвященство? — спросил Бернат.

— Нет. Сейчас я буду отдыхать. Приму его во время обедни здесь, в своем кабинете.

— Послать за врачом, Ваше Преосвященство? — встревоженно спросил Бернат.

— Нет, — ответил Беренгер. — Он такой же, как вы все. Убежден, что знает, что мне следует делать. Мне нужно одиночество, чтобы найти наилучшее решение этой проблемы.

Епископ поднялся и направился к своей спальне. Дойдя до маленькой двери, ведущей в нее, обернулся.

— Да. Сообщите ему, пусть приходит после ухода Орты.

И скрылся в спальне, оставив секретаря и каноника глядящими друг на друга.

— Я не думал, что он отнесется к этому происшествию таким образом, — дипломатично сказал Бернат.

— Боюсь, это может оказаться серьезной ошибкой, — сказал Франсеск. — Увидим.

— Его Преосвященство зачастую располагает сведениями, которыми не делится с нами, — сказал Бернат, более молодой и оптимистичный, чем его коллега. — Если так, возможно, он придерживается самого разумного поведения.

— Возможно.

Рамон де Орта был пунктуален с точностью до минуты. Как только первый удар призывающего к обедне колокола сотряс воздух, его проводили в кабинет Беренгера.

Бледный, с несколько усталым видом епископ ждал его, сидя за столом.

— Отец Рамон, — сказал он, — простите меня за этот столь властный вызов, но я хотел обсудить с вами некоторые очень важные для епархии дела.

Рамон де Орта, который не ожидал, что епископ будет выглядеть таким усталым, с недоверчивостью воспринял мягкий, умиротворенный тон Беренгера. Сел в предложенное кресло и сощурил глаза, готовясь к битве.

— Буду рад оказать вам любую помощь, какую смогу, Ваше Преосвященство, — смиренно сказал он.

Епископ откинулся назад и попытался непредвзято оценить каноника. «Что за человек Орта? — подумал он. — Честолюбивый, проницательный, умный, нетерпеливый. Возможно, больше всех остальных жаждущий власти и, определенно, наиболее сведущий».

— Отец Рамон, город сегодня полнится слухами, — сказал он. — Странными слухами. И самые странные имеют отношение к вам.

— Ко мне, Ваше Преосвященство? — переспросил Орта. — Я поражен. Разумеется, тот, кого они касаются, обычно узнает последним.

— Так говорят, — сказал Беренгер.

— Можно спросить Ваше Преосвященство, что это за слухи?

— Кажется, самый упорный, что эти выдумки — которые распространяются на рынке, на хлебной, шерстяной биржах и в судах — вышли из ваших уст, отец Рамон. Вы их автор?

— Неужели так говорят, Ваше Преосвященство? — спросил Орта. Он сидел в кресле расслабленно и вместе с тем прямо, представляя собой воплощение совершенно невинного человека. — Как удивительно.

— В вашем голосе не слышится удивления, отец Рамон.

Рамон де Орта покачал головой.

— Ваше Преосвященство знает, что это за выдумки?