Усы

В лифте, спускавшем их на подземную стоянку, Аньес проверила перед стенным зеркалом свой макияж, затем оглядела мужа с одобрением, которое, впрочем, явно относилось к его костюму, а не к метаморфозе, которую она до сих пор никак не прокомментировала. Он выдержал этот взгляд, открыл было рот, но тут же и закрыл, не зная, что сказать. В машине он тоже молчал, тщетно подыскивая фразы, с которых можно было бы начать нужный разговор, но так ничего и не придумал: это она должна была заговорить первой; да она и говорила, рассказывала смешную историю про одного автора, пришедшего в издательство, где она работала; он рассеянно слушал и, не в силах объяснить себе ее поведение, отвечал скупыми междометиями. Вскоре они очутились в квартале Одеон, где жили Серж с Вероникой и где, как обычно, невозможно было припарковаться. Пробка на шоссе и троекратный объезд квартала дали ему наконец возможность разрядиться стукнуть кулаком по баранке и осыпать проклятиями усердно гудевшего рядом водителя, который все равно ничего не слышал. Аньес подняла его на смех, и он, чувствуя свою вину, предложил ей выйти из машины, чтобы не ждать, пока найдется место для стоянки. Она согласилась, вышла напротив дома Сержа и Вероники, пересекла было дорогу, потом, словно спохватившись, бегом вернулась к светофору, где он стоял в ожидании зеленого света. Он опустил стекло, теша себя мыслью, что ей захотелось искупить свое невнимание каким-нибудь ласковым словечком, но Аньес всего лишь напомнила ему код на входной двери. Решив ее удержать, он высунулся из окна, но она уже спешила назад и только, глянув через плечо, подмигнула ему, что могло означать и «до скорого», и «я тебя люблю», и вообще все что угодно. Раздраженный, разочарованный, он тронулся с места, испытывая страстное желание закурить. Ну зачем она притворилась, будто ничего не видит? Чтобы ответить сюрпризом на сюрприз? Да ведь самое удивительное как раз и состояло в том, что никакого сюрприза не получилось: она не выразила ни малейшего удивления, и не похоже было, что она старается сыграть роль, состроить равнодушную мину. Он внимательно наблюдал за ней в тот миг, когда она повернулась к нему, пряча в конверт пластинку: ни одна черточка у нее не дрогнула, словно она была заранее готова к ожидавшему ее зрелищу. Конечно, он, можно сказать, сам предупредил ее, и она даже ответила смеясь, что, мол, любит его и с усами. Но ведь это была просто шутка, бездумно заданный вопрос и столь же бездумный ответ. Невозможно представить себе, что она приняла все всерьез, что, делая покупки, говорила себе: «В эту самую минуту он сбривает усы; когда я увижу его, нужно держаться так, будто ровно ничего не произошло». С другой стороны, если она ни о чем не подозревала, продемонстрированное ею хладнокровие выглядело совсем уж неестественно. В любом случае, решил он, я снимаю перед ней шляпу. Она великая артистка!

Несмотря на затор, его раздражение мало-помалу улеглось, а с ним и обида. В общем-то, отсутствие реакции Аньес или, вернее, быстрота ее реакции — это еще одно свидетельство их духовного родства, любви к доброй шутке, к неожиданным розыгрышам, и, вместо того чтобы дуться на жену, следовало, напротив, поздравить ее с таким удивительным самообладанием. Ты хитер, а я вдвойне остер! — это было очень на нее похоже, это было очень похоже на них обоих, и он уже раздумал выяснять отношения, ему не терпелось посмаковать вместе с Аньес их почти телепатическое взаимопонимание и приобщить к нему друзей. Серж и Вероника, конечно, посмеются от души — и над его преображенной физиономией, и над розыгрышем Аньес, а он подробно, не щадя себя, распишет им, как смешался и оторопел, уразумев, что последнее слово осталось за его любезной супругой. Разве что… разве что эта самая супруга, которой не откажешь в смекалке, придумала еще разок обвести его вокруг пальца, предупредив Сержа с Вероникой и наказав им брать с нее пример. Разумеется, это он предложил Аньес подняться к ним первой, однако, не сделай он этого, она, вероятно, сама попросилась бы выйти из машины. А может быть, она, так же как и он, только сейчас увидела все преимущества затянувшегося розыгрыша? Честно говоря, такой вариант его вполне устраивал, и он заранее испытывал удовольствие от новой, необычной игры, где участники, как в пинг-понге, быстро обмениваются четкими ударами. Он даже разочаровался бы, упусти она такой прекрасный случай, но нет, она, конечно, его не упустит, слишком уж это заманчиво. Он представил себе, как Аньес в эту самую минуту инструктирует Сержа и Веронику, веля им держаться невозмутимо, как Вероника, прыская, грозится не утерпеть и захохотать. Она отнюдь не обладала актерскими талантами Аньес, ее самообладанием, ее любовью к розыгрышам и рисковала быстро выдать себя.