Утаенные страницы советской истории

Первоначально вождь остановил выбор на своем первом заместителе в Совмине СССР, министре иностранных дел Молотове. Решение было логичным: Вячеслав Михайловичу в 1945 году было 55, он имел солидный дореволюционный стаж в партии, с 1921 по 1930 год — секретарь ЦК, затем, почти до самой войны, председатель Совета народных комиссаров СССР. Огромный политический опыт. Но сгубила жена, с которой он имел обыкновение делиться многим, а та делилась со своими знакомыми, чем не замедлили воспользоваться конкуренты…

Другим фаворитом Сталина стал секретарь ЦК Андрей Жданов, на шесть лет моложе Молотова, сконцентрировавший в своих руках власть над партийным аппаратом и идеологической линией ВКП(б). Импонировал Иосифу Виссарионовичу и младший Жданов, очень неглупый молодой человек, в 28 лет ставший — не без протекции отца — заведующим отделом науки ЦК. Не случайно Сталин не противился в 1949 году браку молодого и перспективного партийного функционера Юрия Жданова со своей дочерью Светланой, надеясь, что это замужество хоть как-то остепенит ее — но как вскоре выяснилось, напрасно.

Сам Андрей Александрович Жданов на свадьбе сына не присутствовал: 31 августа 1948 года 52-летний секретарь ЦК неожиданно умер от инфаркта миокарда, который кремлевские врачи не сумели вовремя обнаружить, не поверив тревожной кардиограмме — соответствующие приборы еще только появились в «кремлевке» и мэтры не очень доверяли техническим новшествам. Умер он своей смертью или ему помогли — мы не знаем…

Его кончина нарушила тот баланс сил, который сложился в Политбюро при жизни Жданова. С одной стороны, мощная «ленинградская группа», в которую входили член Политбюро, заместитель председателя Совмина СССР и председатель Госплана Николай Вознесенский (1903 г. р.), секретарь ЦК, начальник управления кадров ЦК ВКП(б) Алексей Кузнецов (1905 г. р.), член Политбюро, зампред Совмина Алексей Косыгин, курировавший легкую промышленность и финансы (1904 г. р.), первый секретарь Ленинградского обкома Петр Попков (1903 г. р.). К ним примыкал выходец из Горького Михаил Родионов, возглавлявший Совет министров РСФСР (1907 г. р.). Этой группе противостоял коалиция секретаря ЦК Георгия Маленкова и наркома внутренних дел Берии. Лаврентия Павловича, проявившего в годы войны не только большой организаторский талант и сильную волю, но и властолюбивые наклонности, Сталин перед самым новым 1946-м годом рассудительно снял с должности наркома. Ему, в ранге заместителя председателя Совета Министров, было поручено заниматься реализацией атомного проекта и курировать топливно-энергетический комплекс, где в больших масштабах использовался труд узников ГУЛАГа. На время Берия вышел из «ближнего круга» вождя. Приближенного к Берии министра госбезопасности Всеволода Меркулова в 1946 году на всякий случай тоже освободили от должности в силовых структурах, поручив руководить главным управлением советского имущества за границей. Новым шефом МГБ стал 38-летний Виктор Абакумов, руководивший в годы войны Главным управлением контрразведки «Смерш» Наркомата обороны СССР.

Попал в опалу и секретарь ЦК Маленков, возглавлявший Управление кадров ЦК. Он оказался причастен к «авиационному делу» 46-го года, когДа группу руководителей авиапрома и ВВС обвинили в сокрытии фактов выпуска бракованной продукции. В годы войны Маленков, как член ГКО, курировал авиационную промышленность и ему еще повезло, что дело ограничилось изгнанием из аппарата ЦК — на его место взяли из Ленинграда Кузнецова — и назначением зампредседателя Совмина СССР. Георгию Максимилиановичу видимо пригодился огромный опыт, приобретенный в середине 30-х годов, когда он работал в аппарате ЦК под руководством небезызвестного Николая Ежова.

«Старики» Молотов, Ворошилов, Каганович благоразумно наблюдали со стороны, а сражались между собой молодые «ленинградцы» и тандем Маленков — Берия. Шансы выходцев из города на Неве поначалу казались предпочтительнее. Даже после смерти Жданова и возвращения Маленкова на пост секретаря ЦК летом 48-го они располагали более значительными аппаратными возможностями. Было, в частности, немаловажным, что Кузнецов курировал кадровую политику и правоохранительные органы — в том числе МГБ. У него сложились с Абакумовым хорошие отношения, не раз перераставшие в дружеские застолья.

«Ленинградцев» убаюкало внимание к ним Сталина, который в разговорах давал понять, что Вознесенский и Кузнецов могут рассчитывать принять из его рук эстафету управления страной: один как глава правительства, а второй — во главе партии. Но лишенные поддержки Жданова, его питомцы стали совершать аппаратные ошибки. Не осталось незамеченным Сталиным заносчивость и высокомерие Вознесенского, его неосторожные высказывания, позволяющие упрекать председателя Госплана в великорусском шовинизме. Можно предположить, что творилось в душе выходца с Кавказа Сталина, когда ему сообщали о националистических высказываниях его фаворита.