Утечка мозгов

Он сделал паузу. Свист снаружи нарастал. От нагревшихся стен ощутимо тянуло теплом. Гравитация вернулась, торможение о плотные слои атмосферы сделало свое дело, — но сила тяжести была едва заметная, тело наполнялось воздушной легкостью. Кровь приливала к мозгу… хм… к микрочипу: страх смерти куда-то исчез, хотелось совершить напоследок что-то хорошее и важное. Хотелось признаться в любви.

— Я давно хотел сказать тебе, Джули, что…

— Не надо ничего говорить… Не трать зря последние минуты. Женщины понимают такие вещи без слов…

Он сделал шаг к Джулии — длинный, плавный, воздушный. Она шагнула навстречу. Губы нашли губы, и слова действительно стали не нужны…

Через несколько минут Джулия застонала:

— О-о-о, Фокс… Еще, еще… Какие у тебя нежные руки… Еще…

Фокс не заставил себя упрашивать. Смерти не осталось, смерти больше не существовало в природе, — вообще во Вселенной не осталось ничего, кроме них двоих…

А потом всё рухнуло. Ну, не совсем уж всё, — но спускаемый аппарат грохнулся на землю. Надо думать, тормозные системы включались при посадке автоматически, — но, похоже, были рассчитаны на существ, лучше приспособленных эволюцией к перегрузкам и ускорениям.

Удар по ногам оказался страшен. Малдеру почудилось, что он слышит треск крошащихся голеностопных суставов. Все внутренние органы устремились вниз, явно намереваясь прорвать нижнюю часть брюшины и высыпаться на металлический пол неаппетитной грудой. Вдобавок спецагент чувствительно прикусил кончик языка.

— Жива? — спросил он Джулию, когда шок от жесткой посадки понемногу начал проходить.

— Жива… — понуро откликнулась мисс Киллиан. — Я тренированная, нас в академии учили прыгать с пятого этажа… Кроссовки только вот на куски развалились. Говорила мне мама: «Не покупай гонконгскую дешевку!» И гольфам конец пришел, а я так намучалась, пока их подыскала…

Действительно, от страшного удара обувь практикантки рассыпалась на куски, разлетевшиеся по металлическому полу. Та же судьба постигла и нижнюю часть гольфов — которые теперь безуспешно пытались прикинуться гетрами.

Но Малдер, вопреки обыкновению, обратил мало внимания на ноги напарницы. Потому что стены спускаемого — вернее, уже спустившегося — аппарата начали неторопливо расходиться, на манер распускающегося бутона. Щели становились все шире и шире, в них ворвались солнечные лучи и свежий, ароматный воздух…

«Давненько я не делала педикюр…» — подумала Джулия, пошевелив пальцами босых ног. И сказала:

— Интересно, Фокс: куда это мы залетели?

«Не надо обобщений, залететь тут могла только ты, будь у меня побольше времени…» — подумал Малдер и сказал:

— Давненько ты не делала педикюр…

Тем временем стены-лепестки опустились горизонтально, открыв взглядам окружающий пейзаж.

Оказался он весьма приятен для взора. Холмистая местность переходила у горизонта в невысокие, густо поросшие лесом горы. С другой стороны синело море. Издалека к спустившемуся аппарату уже бежали люди. Джулия стыдливо начала застегивать герл-скаутскую рубашку.

— Деревья какие-то незнакомые… — удивилась девушка. — И люди странно одеты… Где мы, Фокс?

— По-моему, это Греция, — определил спецагент.

— Как здорово! А здесь есть приличные обувные магазины?

— В Греции есть всё, — успокоил Малдер.

Штаб-квартира ФБР. 05 апреля, 10:45

— Доброе утро! — как ни в чем ни бывало поздоровался Малдер, переступая порог своего кабинета. Словно они с напарницей самым обыденным образом расстались вчера после окончания рабочего дня.

Скалли вскочила, подбежала, прижалась к его груди.

— Фокс… Фокс… Фокс… — других слов у нее не нашлось.

— Ну что ты, Скалли, успокойся… Подумаешь, пустяк — прокатился немного на летающей тарелке… Мы с тобой и не из таких переделок выбирались…

Пахло от спецагента греческим коньяком и жареным молодым барашком.

Но Скалли успокоилась далеко не сразу. А успокоившись, сообщила:

— Малдер, тут твой служебный телефон оборвал один тип — очень желает с тобой встретиться.

— Кто такой?

— Говорит, что его зовут Шпак. Странное имя… И голос какой-то странный — лязгающий, металлический.

— Ах вот оно что… Металлический… — зловеще протянул спецагент. — Цирк улетел, а клоуны остались…

Заброшенный завод, 16:25

Сквозь грязные окна цеха резиноизделий сочилось совсем немного света. Углы помещения, заставленного навеки затихшими станками, тонули в густом мраке. Именно оттуда, из темноты, прозвучал голос — действительно, неприятный и металлический:

— Я здесь, Малдер!

Спецагенту не довелось слышать голосов своих противников во время схватки в клинике-НЛО, но он почти не сомневался — на встрече с ним настоял один из «робокопов-терминаторов».

— Шпак? — спросил Малдер, не торопясь приближаться.

— Можешь звать меня так. Но когда-то ты знал меня под другим именем…

— Ты не мог бы выйти поближе к свету? Неловко как-то разговаривать с человеком, не видя его лица.

Спецагент ожидал, что таинственный Шпак отвергнет приглашение. Но тот не стал упрямиться, сделал несколько шагов вперед. Последние сомнения отпали — та же высокая и плечистая фигура, те же неестественные, механические движения… Робокоп. Или терминатор.