Утерянная вера (СИ)

— Замолчи, — процедила Ханна, — заткни…

— Что неприятно слышать правду, да? — изогнула бровь двойник, — ты не герой, Ханна. Ты прячешься за этой маской. Неужели все забыли какие ужасные вещи ты делала? Как пустила пулю в лоб своему лучшему другу. Когда совсем забыла о Белфайере, что был влюблен. А Тео? Как же Теодор? Ты помнишь его? И не говори, что я не права. За 17 лет ты ни разу не думала о потеряшках. Только о том как ненавидишь меня, Фрею, Крюка. А может проблема вовсе не в нас? А в тебе? Ты разрушаешь все к чему прикасаешься. Ты монстр. Ты разрушила и мои отношения с Лиамом сейчас. Он возненавидит меня, хотя я просто ничего не смогла сделать. Ничего. Это проклятье вовсе не твоя ноша, а моя. Я твой двойник, но не ты. Я Алиса. Не Ханна. И я сдалась.  Я больше не буду мешать тебе, только дай мне поговорить с мамой и Лиамом. Ты выиграла.

Ты выиграла. Эти слова всегда приносили девушке, что привыкла бороться и сражаться и каждого нового человека воспринимала не как друга, а новую фишку в игре моральное удволетворение, но не в этот раз. Победа далась ей слишком… Грязно.

Девушка оказалась в комнате, перевела взгляд на Пэна, а потом на часы. Прошла лишь минута, а казалось целая вечность. Слишком тяжело ей дался разговор с двойником. Она планировала выйти победителем и вышла, вот только эта корона была не к лицу, а трон построен из зависти и лжи. Алиса была права. Ханна завидовала. Очень сильно завидовала.

У Алисы было все, чего не было у Ханны. Материнская любовь, хорошие друзья, любимый человек, что не пытался морально уничтожить или даже убить, да черт возьми банально она не думала каждую секунду о том где раздобыть денег, еду и какой дом обокрасть сегодня. Лиддел получала все, в то время как Ханна сражалась, сражалась, ещё раз сражалась и терпела поражение. За всю эту войну, а по-другому назвать её жизнь не получается она не получила и четверть чего хотела. И было обидно. Почему у Алисы есть все, а у нее ничего? В целом это одна из причин ненависти к Лиддел.

Джеймс наспех оделась. Натянула нижнее белье, джинсы, одернула кофту и поскорее выбежала из этой комнаты. Все что произошло было ошибкой. Ужасной ошибкой и на фоне этого проступка остальные просто меркнут. Она предательница. Она крыса. Она очень сожалеет. Пытается убежать как можно дальше, позабыв о куртке выбегает из квартиры, бежит по лестнице. Ей противно от самой себя. Они заключили мир, а она соблазнилась на месть. Ведь она не хотела… Совсем не хотела делать это с Питером сейчас, ведь это не любовь. Обида, месть, зависть, ярость, похоть, но не любовь.

Чуть не падает на лестнице, выбегает из многоэтажного дома. Шоссе заполнено машинами. Бежит. Дыхание сбивчивое. Сердце колотится бешено. Как бы далеко она не пыталась убежать от позора, тот нагонял её с удвоенной силой. Она маниврирует между машинами. Одна. Успешно. Вторая. Тоже. Ей сигналят, орут и… Боль в пояснице. Что-то хрустнуло. Ханна теряет сознание, а перед глазами красные глаза Алисы, в ушах вместо гула крик. Третью машину она миновать не смогла.

— Что значит Ханна пропала? Куда? Что с Малией? Перелом позвоночника? Вот черт… Я скоро буду.

Хейз повесил трубку и положил телефон в карман тяжело выдохнув. Новость, что сообщил ему Эрл выбила мужчину из колеи. Было множество. Чертовски много предположений со могло случится с неугомонной ведьмой. Начиная от её похищения ведьм из шабаша, заканчивая Алисой что надоело быть ведомой.

Он шёл по коридору, сворачивая направо, идя быстрым шагом, но внезапно остановился, увидев кто направлялся к нему на встречу.

Стук каблуков по мрамору. Розовый клатч. Роскошные волосы. Ярко красная помада. Эта девушка бы с лёгкостью сошла за представительницу верхних слоев общества. Вот только, ей это совершенно не свойственно. Этот яркий макияж и платье от известных кутюрье, дорогой маникюр и изящные духи, что оставляет за собой шлейф и въедаются в головную кору. Она обворожительно улыбнулась и пошевелила перед лицом мужчины пальцами.

— Камила? — удивился Хейз, — какого черта ты здесь делаешь? Тебе нельзя! Немедленно возвращайся в квартал, иначе я тебя заставлю.

— Да ладно тебе, Алан, — протянула девушка, усмехнувшись, — я тебя искала.

— Ты совсем рихнулась? — прыснул он взяв девушку под руку, смотря той прямо в глаза, — если Джеральдин только узнает…

— Джеральдин больше нет, — широко улыбнулась ведьма, — верховных больше нет. Есть только я и… Ауч! — она воскликнула от того, как Алан неожиданно слишком больно сжал её руку, — а я не знала что ты садист, ну хорошо, играем по твоим правилам. Давай, сделай мне ещё больнее, а потом…

Она хитро усмехнулась и наклонилась к уху Хейза, прошептав то от чего у Алана вытянулось лицо. Свободна рука девушки лежала на груди Морфея, подбираясь к пуговицам, чтобы их растегнуть, но он вовремя оттолкнул её от себя.

— Что случилось, пупсик? — иронизировала она.

— Кто ты такая? — процедил он, — что ты сделала с Ками?

— Я и есть Ками, дурачок. Ну же… Ты же говорил что любишь меня. Докажи.