Утерянная вера (СИ)

Мы, люди, наивно полагаем, что противоположность любви это — ненависть. Что же, осмелюсь развеять это ошибочное предположение. Противоположность любви — безразличие. И именно оно царит в месте, что не считается адом, но и раем назвать его будет затруднительно. Здесь обитают лишь заблудшие, изуродованные души, которые приняли облик монстров и каннибалов, но на самом деле являются глубоко несчастными людьми, что за тысячи лет своего существования просто устали. Здесь не играет музыка, не звучат голоса, не поют птицы. Тихо, словно в могиле. Здесь лишь два цвета, третьего не дано. Чёрный и белый. Никогда не идут дожди и не светит солнце. Это место, которое невозможно отыскать не на одной карте волшебных измерений, откуда нет пути обратно. В таком случае, у вас видимо возник вопрос где же находится это таинственное место и какую роль оно играет в нашей истории? Это место называют Лимбо. Тюрьмой для самых отпетых и безумных злодеев миров и кошмаром для абсолютно всех. Оно спрятано от посторонних глаз в каком-то неизвестном измерении, каким-то древним волшебником и ходу обычным смертным сюда не было. Да и на вряд ли кто-то в здравом уме захотел бы пересечь порог нейтрального, как его называли мира, где нет ничего. Разве что… Разве что человек с разбитым на осколки сердцем.

Колдун, которого история больше знает как Морфея, а мы как Алана Хейза много лет назад создал это место в надежде защитить мир от таких как его сестра и упрятал в одном из самых малоизвестных измерений, наложив на него самые ужасные проклятья, чтобы жизнь заключённым не казалась сахаром, ведь как мы знаем вовсе не боль самое ужасное чувство, а тишина, что звенит в ушах. Вовсе не ляпистые, кричащие цвета раздражают наш взор, а тусклость, однообразие и мрак, нагнитающие атмосферу. Обнаружить Лимбо, войти и выйти без проблем мог только Алан. Снять проклятья и выпустить кого-то, как создателю было под силу лишь Алану… Однако, Ария оказалась гораздо хитрее, чем Морфей мог предположить. Она нашла лазейку. Как иронично, что для этого ей понадобилась не сила в два раза древнее её, не благословение богов, а лишь… А лишь 16-летняя ведьма с разбитыми вдребезги надеждами и украденным сердцем, которая была готова даже на вечные муки в царстве безразличия и равнодушия, лишь бы не мучить себя воспоминаниями и не дышать с подлецом по имени Алан Хейз одним воздухом…

Лицо существа искажено в недовольном оскале. С подбородка течёт чёрная жидкость, капая на мрамор не издав не звука. В сжатых зубах кусок свежего мяса, и словно вибрацией по всему Лимбо разносится его звериный рык, отдаваясь эхом. Из рыхлой плоти сочится дымка, стекая по полу, образовывая клубы дыма, что создают туман из липкого, обволакивающего, всегопоглощающего… безразличия. Существо это ужасно. От него не исходят запахи, но если бы могли то вызвали горячие, словно кипяток слезы, что разъедают плоть кислотой. Запах отдаёт смрадой, на вкус оно словно женный пластик, от которого бы запекло во рту. Если добавить красок, то зрелище было бы по настоящему дрянное и омерзительное, но сейчас похоже на какую-то жуткую карикатуру. Это нечто полностью состоит из чернил. На нем нет и места, состоящего из горячей человеческой плоти. Лишь холодные, липкие и маркие чернила. И здесь все такое… Из туши. Абсолютно.

Единственное что поддерживает их и

что они повторяют словно мантру это: Боже, храни королеву.

Существо, неуклюже перебирая конечтостями, путалось об собственный хвост, побираясь к трону, на котором сидела женщина, чье лицо прикрывала чёрная маска.

— Он…он здесь… Морфей… Он пробирается через черту… — хрипело существо, плюясь чёрной жидкостью.

— Морфей? Интересно… Очень интересно…

Взмах пера, сопровождается треском и землетрясением. Ещё один взмах, третий, четвёртый и в воздухе появляется ключ из чернил, которыми Алан отваряет вход в Лимбо. В эту секунду Алан Хейз, Ханна Джеймс/Алиса Лиддел и Питер Пэн пересекли черту.

— Это и есть печально известная тюрьма для заблудших душ и самых ужасных злодеев? — оглядываясь спросил Питер.

— Для тебя здесь подготовлен особый котел, — с усмешкой высказалась Лиддел, скрестив руки на груди.

— Не тебе об этом говорить, Лиддел, — в тон ей ответил Пэн, — не веселись особо, раз хозяйка разрешила открыть рот.

— Ханна мне не…

— Оба, заткнитесь! — рявкнул Хейз, прислушиваясь, — они уже знают что мы здесь.

Питер и Алиса переглянулись. Они не слышали ничего. Верно, только Хейз может различать запахи, цвета и звуки в Лимбо и монстры, вместе с своей королевой были уже близко и каждый жаждал двух вещей. Первое — свободы, второе — крови Морфея.

Они хищники, и любому хищник хочется крови. Это правило, аксиома и закон природы. И это то что они получат…

Двумя днями ранее:

Разруха и хаос в лавандовом квартале повсюду. В воздухе не пахнет выпечкой или магией, а веет запахом революции и анархии. Прямо на центральных улицах горы трупов, которые позже просто сожгут, как старое и ненужное барахло. За пределами тёмной части города-рая Майами в воздухе поселился иной аромат. Грядущего апокалипсиса.