«Утерянные годы Иисуса»

Их цели были разнообразны, но вполне достижимы. Они намеревались остановиться в нескольких монастырях по пути к горе Кайлас, чтобы наблюдать практики буддизма, обычаи и повседневную жизнь людей, для которых это учение было движущей силой. Паломники имели большие надежды добраться до Химиса ко времени проведения, знаменитого своими великолепными костюмами из богатой парчи, «танца дьявола». Они нимало не подозревали, что вернутся с богатством, преосходящим все ожидания, с опытом весьма отличным от опыта обычного похода паломников. Проведя свою первую ночь под звездами, путешественники проснулись на восходе и рано утром уже ехали верхом, торопясь разбить лагерь.

Благодаря опытности слуг — самых лучших, каких только можно было найти в Кашмире, — и предусмотрительности в сборах, путешествие было менее тяжелым, чем для Николая Нотовича около пятьдесяти двух лет назад. Пока европейцы осваивались с седлами, слуги ускакали вперед, чтобы приготовить первый лагерь на лугу у Сонамарга. Они разбили палатки, что стало их ежедневным занятием, и начали готовить горячую пищу для голодных путешественников. Кудесники горной кухни, они за небольшое время изготовили печи и выпекли свежий хлеб. И вскоре паломники устроились за уютной трапезой.

Поднимаясь все время вверх к первому высокогорному перевалу Зоджи Ла на высоте 11.580 футов, они обнаружили по прибытии туда, что снег покрыл землю, хотя и был июль. Проводники заставили их двигаться по одному в полном молчании. «Не разговаривайте, — предупредили они, — не то вы вызовете снежную лавину.»

Когда они спускались, снег закончился так же внезапно, как и начался, и донесся сладкий аромат диких роз, росших вдоль их пути. Вниз, по вероломным ущельям, вдоль края пропастей, через засушливые пустыни, которые промерзают на закате, когда ветры дуют с ледников, храбро преодолевая провалы, перекрытые невозможно узкими мостами, путешественники двигались вперед.

Несмотря на то, что караван был достаточно велик, дикие животные привычно бродили поблизости от палаток миссис Гаски и четы Каспари. Несколько приятных ночей две дамы провели в придорожных гостиницах, построенных для служебных целей.

По пути к Леху они встретили жителей этой на первый взгляд негостеприимной земли. Дружелюбные, открытые и простодушные ладакцы были всегда готовы широко улыбнуться, крикнуть «джулай, джулай» («привет, привет») и оказать торжественный прием миссис Гаски.

На каждой стоянке при встрече с ламой-настоятелем или деревенским старостой их с великими церемониями угощали тибетским чаем. Напиток вроде супа был приправлен прогорклым маслом яков — чем важнее гость, тем более прогорклое масло. Следовательно, самый прогорклый кусок всегда был припасен для миссис Гаски!

Медленно продвигаясь по древнему караванному пути, они посетили Мульбек, Ламаюру и прочие монастыри. Самыми поразительными были постоянные контрасты, свойственные этой местности. Ледяные ветры через несколько сотен шагов сменяются легким бризом. Улыбчивые ламы живут в очаровательных дворцах, соседствующих с пустынными землями. Кажущиеся бесконечными, высокие бесплодные плато прерываются изобильными зелеными оазисами, окруженными зарослями деревьев.

Путешествуя среди всепроникающего духа Будды, они говорили с монахами и посещали монастыри. Лица лам, в большинстве своем молодых, выражали детское любопытство и веселость. Паломникам казалось, что в то время как обычаи сохранились, большая часть истинной мудрости была похоронена в стареющих манускриптах. Пергаменты и танки (гобелены с изображениями житий святых и будд), скульптуры и статуи, которые они видели по дороге, бережно сохранялись, хотя в некоторых монастырях когда-то переливавшиеся красками фрески уже потускнели от возраста.

Народ поклонялся Гаутаме Будде, но казалось, что эта религия, ныне всего лишь ритуальная, в большей степени сообщалась людям величественными горами и даже их коллективной бессознательной памятью, нежели древними текстами. Но обряды тщательно исполнялись. Молитвенные флажки трепетали почти в каждом доступном месте. Молитвенные колеса — цилиндры с начертанными или вложенными в них молитвами — можно было встретить встроенными в стены, особенно в монастырях, в руках пилигримов, или, снабженные лопастями, они устанавливались в ручьях, дабы поддерживать никогда не прекращающиеся молитвы.

Тибетцы полагали, что вращение колеса или трепетание флага равноценно произнесенной молитве. Возможно, таким образом они выполняли наставление: «Молитесь непрестанно!»

Мириады подобных впечатлений, словно множество рук, расписывающих фрески, и составили ладакскую эпопею Элизабет Каспари. Когда первый и, как было определено судьбой, единственный этап их тибетского путешествия подходил к концу, караван добрался до Ниму, последней деревни перед Лехом. Здесь они остановились, чтобы постирать одежду и выкупать пони в реке. Расположившись лагерем под теплым солнцем на берегу Инда, путешественники могли любоваться укрытыми снегом вершинами, ледниками, сияющими на солнце, и ласковой рекой, плескавшейся у самых ног.