Утерянные победы. Воспоминания генерал-фельдмаршала вермахта

Итак, я запросил у армии разрешения нанести удар в южном направлении, как только артиллерия моего корпуса форсирует реку, вместо того чтобы удерживать плацдарм, который мы тем временем расширили до Эра. В качестве предосторожности 27-я пехотная дивизия также была переброшена на южный берег Сены. Кроме того, 11 июня я запросил согласия на то, чтобы перебросить на южный берег Сены 1-ю кавалерийскую дивизию с ее позиций на Уазе, где она в этот же день одержала убедительную победу над упоминавшимися выше танковыми соединениями врага. В данных обстоятельствах мне казалось совершенно естественным, чтобы единственная кавалерийская дивизия, находившаяся в нашем распоряжении, возглавила преследование. По моему плану она должна была как можно быстрее отрезать железнодорожные пути и дороги на Париж.

К сожалению, мои предложения были отвергнуты на том основании, что армия сначала должна дождаться приказов о дальнейших действиях. 1-я кавалерийская дивизия затем была отобрана у меня и передана в подчинение 1-му корпусу второго эшелона наступления, получив указание по-прежнему прикрывать фланг на Уазе и постоянно находиться севернее Сены. И так, к моему большому сожалению, эта замечательная дивизия лишилась той роли, которая соответствовала ее особым качествам.

Вечером 11 июня произошли два инцидента, которые, по моему мнению, оправдывали делавшиеся нами запросы. 59-й пехотный полк 6-й дивизии сбил вражеского летчика, у которого нашли приказ об отступлении противника широким фронтом. Во-вторых, 46-я дивизия доложила, что подвергается яростной атаке танков противника – признак того, что наше присутствие южнее реки было для него весьма неприятным. Дальнейшее бездействие с нашей стороны могло только улучшить его положение.

46-я дивизия отбила атаку вечером того же дня, хотя и ценой значительных потерь. Рано утром следующего дня она донесла, что противник снова готовится к атаке (называлось количество танков – 110), и срочно запросила помощи. Я решил атаковать на собственный страх и риск всеми тремя дивизиями. Однако едва я отдал соответствующие приказы, как появился сам командующий армией. Хотя он и одобрил мое решение, но считал, что должен по-прежнему тянуть время в отсутствие каких-либо новых оперативных директив ОКХ. Очевидно, больше всего его тревожило, что я со своим корпусом могу выступить вперед самостоятельно. В связи с этим он строго запретил продолжать наступление за линией Эврё – Паси. Для верности это указание было повторено тем же вечером в приказе по армии.

В то время как наступление 27-й дивизии слева успешно продвигалось, 46-я дивизия доложила, что по-прежнему не в состоянии выступить по причине недостаточного количества артиллерии, боеприпасов и продовольствия на южном берегу. Но, несмотря на это, ей удалось отразить танковую атаку – правда, в атаке участвовало, как оказалось, не более 50–60 танков.

В следующие несколько дней снова продолжалось преследование. 13 июня 2-й корпус форсировал Сену справа от нас. В тот день мы остановились на ночлег в маленьком замке, принадлежавшем известной романистке Колетт д'Арвиль, которая, к сожалению, отсутствовала. Так я переночевал в спальне хозяйки: как и будуар, спальня была обставлена с большой элегантностью и имела отдельный выход в парк, видимо еще с веселых дней. Бассейн на открытом воздухе доставил нам большое удовольствие.

14 июня нас посетил командующий сухопутными силами. Я известил его об успехах корпуса, которые он принял к сведению, но ничего не сказал о дальнейших планах.

15 июня генерал-полковник фон Клюге сообщил мне, что 4-я армия получила задание захватить Ле-Ман, и подчеркнул, что нужно немедленно приступать к его выполнению, не обращая внимания на соседние соединения. Мне кажется, нашему корпусу такие советы не требовались.

16 июня дивизии корпуса снова столкнулись с организованным сопротивлением на рубеже Ферте – Сенонш – Шатонёф. Это были части 1, 2 и 3-й механизированных дивизий, которые после боев во Фландрии эвакуировались из Дюнкерка и снова высадились в Бресте. Также были установлены две бригады спаги и одна марокканская дивизия. К вечеру вражеское сопротивление было сломлено. Здесь тоже большое впечатление произвели на меня солдаты 6-й дивизии, которую я посетил во время объезда.

Тем же вечером мы получили приказ по армии, который назначал нам направление удара на Ле-Ман – Анжер. 1-й корпус, которому была передана 46-я дивизия, должен был выступить слева от нас. 15-й танковый корпус, за исключением дивизии, получившей приказ взять Шербур, должен был наступать на нижнюю Луару и «создать там плацдармы». По всей видимости, в этом и заключался план от начала до конца.

17 июня было объявлено об отставке Рейно и назначении маршала Петена. Постарается ли старый маршал заново организовать сопротивление, или политики хотят предоставить этому прославленному ветерану Первой мировой подписать капитуляцию?