Утес - 5000 (СИ)

Молодой "змееныш", не глядя, придвинул бывшему Ставрогину документы о новой личности и церемонно заскучал. Упраздняемый Фёдор подавил предательский импульс сверить себя с паспортным изображением и угрюмо уставился в окно. В тесном прокурорском кабинетике создалась тихое бездействие без явных предпосылок.

- Но Виталий Алексеевич дал указания, - не выдержав бессмысленной паузы, возразил "змееныш". - Вам федеральная пенсия, санаторий - всё честно!

Не найдя себя по существу, переименованный Ставрогин молча взял документы и без росписи вышел из кабинета прокурорским отставником.

Он хотел было процитировать этой мелюзге свои пророческие сны, поведав про "долгое медленное пребывание в замороженных состояниях". О том, что его беда на самом деле не приговор, а надежда. И что, как у сновиденческого Ильи Мэддисона ещё может отрасти внутренний инопланетянин, внутри него, Ставрогина, обязательно вызреет новый рептилоид. И ему, как апостолу Кузьме, есть ещё куда шагать с большим богом. Хоть тот и дракон. Но кому это всё объяснять?

Выйдя с бывшей работы, новый Фёдор привычно огляделся в поисках служебной Audi, но опомнился и побрёл пешком в горку на Комсомольскую площадь без цели и обоснованной надежды. Его уютную Armani Casa хозаппарат объявил служебной площадью, а взамен выдал жилищный ваучер на что-нибудь другое. Всю неделю после возвращения из чертогов бывший Ставрогин жил в гостинице по ведомственным основаниям. Теперь, получив на руки отставку, он этого продолжить не мог.

- Фёдор Степанович Амурский. Как-то так, - бормотал своё новое имя бывший Ставрогин, проходя без всякого внимания осеннюю городскую жизнь.

На площади он какое-то время постоял перед церковью в раздумьях "зайти либо не", но в итоге не захотел. Он сел на близкую лавочку и решил выдумать свои дальнейшие планы.

Из всех сверхспособностей от бывшего Фёдора Ставрогина в свежем Фёдоре Амурском оставались только пророческие сны и внешняя мужская уверенность. Ни шёпот вод, ни понимание прекрасного не задержались в его организме с отделением дракона. "Как будто родил идеального ребёнка", - вдруг осознал для себя Амурский. - "Родил и отпустил - теперь грущу как баба".

- Синдром покинутого гнезда, - пробормотал он вслух.

Эта новая манера публично проговаривать мысли пугала бывшего прокурора. Может быть его выперли на пенсию именно из-за этого?

- Бессмысленные оправдания, - высказало вслух его непослушное нутро.

Возражать самому себе Фёдор не стал, увидев в этом прямой путь к сумасшествию.

Проблема с вещими снами заключалась в том, что они становились понятны только после того, как судьбоносные повороты оказывались пройдены. Аналогию с божественной стопой, уносящей Кузьму Липатова в неизведанное, и Pearl 75, уносившей Ставрогина в чертоги, он понял уже на яхте после того как уронил слезу пограничнику. Также как суть отделения инопланетянина от Мэддисона превратилась в аналогию его личной судьбы только после того, как он "родил" дракона. Монетизировать такой смутный мэсседж было сложно.

С другой стороны, распродать всё и уехать в Краснодар на дожитие, как делал прочий отставной люд, бывшему Ставрогину не позволяла элементарная гордость.

- Я же Халиси, йопта, матерь драконов. И натуральный пророк! - ещё раз громко возмутился он несправедливым списанием.

Машинально перебирая выданные документы, Амурский наткнулся на конверт с цветным логотипом в виде зелёного крокодила Lacoste, пойманного в плен яйцеклеткой. Далеко не сразу до отставника дошло, что на самом деле картинка изображает абстрактного рептилоида внутри жемчужины. Значит в конверте содержалось что-то важное от самого дракона.

Разволновавшись от памяти о Великом, Фёдор Степанович аккуратно вскрыл послание. Внутри оказалась банковская карта и выписка из реестра ЕГРЮЛ о передаче ему доли в крупном рекламном агентстве Дальнего Востока. Пробив по онлайн-банку карточку, Амурский понял, что беспокоиться о крыше над головой ему больше не стоит. Дракон был божественно щедр, хоть и разочаровал Фёдора, ограничившись нарочито материальным подарком.

Захотелось чего-нибудь рыбного. Амурский встал и побрёл по улице своего нового частичного однофамильца - графа Муравьёва-Амурского в поисках подходящего общепита.

*

- И давно это вы на улицах гостайны разбалтываете, гражданин? - услышал Амурский около себя, когда не рискнул зайти в очередной "японский" ресторан. За миг до этого он высказал вслух мнение о том, что все эти экзотические виды рыб из меню строгаются с одного замороженного куска минтая где-нибудь в подсобке.

Из-за спины к вниманию Амурского уверено шагнул энергичный коренастый человек с опасным прищуром.

- Здарова, Ставрогин. Что грустишь? - продолжил он, похлопывая себя по бедру антенной от служебной рации.

- Я теперь не он, - обозначил свой новый статус Фёдор.

- Слышал про твою беду, - подтвердил встреченный. - Даже меня не помнишь?

Бывший Ставрогин покачал головой.