Утес - 5000 (СИ)

- Нет, конечно. Ведь у обычного барыги у него что? Заводы там всякие, пароходы. А это же так - фикция. Наш главнокомандующий брови нахмурит и всё - встали колом твои заводы, и ко дну пошли пароходы. Даже у них там в Пиндосии все эти Цукербрины такие же беспонтовые богачи - их миллиарды на бумаге, в акциях. А полностью обналичиться Цукербрин никогда не сможет, ибо как только он дёрнется к выходу, все поймут, что пирамида зашаталась, и никому его акции окажутся не нужны. А тут совсем другое дело произошло - всё внезапно и наглядно. Фазовый переход в пространство Фридмана, - полковник глянул на Катю, ожидая понимания, а затем добавил, - вот экзистенция и рвётся по тонкому, не выдерживая искривлений реальности. И наша задача эту реальность заштопать, чтобы люди не сомневались в том, о чём им даже думать не положено.

- Как это? - не поняла Катя.

- Теперь ты будешь Изольдой Леопольдовной. Чтобы широкие массы имели наглядное впечатление о том, как выглядит первая дальневосточная миллиардерша. Не можем же мы настоящую Изольду напоказ выставить. И даже если покажем, то не поймут нас широкие массы. Народу надо предъявлять что-нибудь простое и знакомое.

- Но меня же узнают - я на билбордах была, - возразила Катя, вспомнив молодое.

Полковник лишь покачал головой, давая понять, что подобные сомнения не делают чести настоящему секретному агенту.

*

Работать миллиардершей Кате понравилось. В основном её обязанности сводились к так называемому "публичному потреблению". Но поскольку положение на самом верху пирамиды благосостояния подразумевало исключительную элитарность, публичность Катиной жизни принимала довольно своеобразные формы.

В трёх самых элитных новостройках Хабаровска были выкуплены пентхаусы, где тут же ударными темпами начался ремонт. Говорили, что рабочих для отделки апартаментов привезли чартерным рейсом прямиком с севера Италии, а после того как они закончили работу, их увезли обратно с официальным запретом на въезд в Российскую Федерацию ближайшие двадцать лет, чтобы они не смогли повторить или превзойти сделанного. Особо посвящённые в жизнь элиты горожане шёпотом добавляли, что на самом деле тот чартер так и не долетел обратно до Италии, бесследно пропав с радаров над горой Монблан. На время ремонта Катя жила на яхте в режимном доке судостроительного завода по соседству с недостроенными катерами Пограничной Службы и автоматчиками ФСБ.

Время от времени она отлучалась в город на бронированном Maybach с тремя джипами охраны. Из соображений элитарности в Хабаровске неизвестными был вдруг похищен и сгорел единственный в городе Rolls-Royce, а его хозяин получил настоятельную рекомендацию впредь быть скромнее. Ко всему прочему ради ФСОшной охраны Катю перевели из Росгвардии в заместители полпреда ДФО по культуре с присвоением высшего классного чина.

Каждый вечер новоиспечённая миллиардерша ужинала в одном из ресторанов города, который предварительно закрывали на частное обслуживание. Но через какое-то время ушлые хозяева пищевых заведений, кто не сумел завлечь эксклюзивную богачку в свои стены, стали делать лже-закрытия, бесстыже распуская слухи о своей причастности к кормлению Госпожи. Поэтому частые визиты в город пришлось прекратить.

Отныне по воскресеньям Катя посещала небольшой полумодный ресторан "Олимпик", прочитав его название по-своему как "небольшой уютненький Олимп". Благодаря ей "Олимпик" превратился в элитарное мегапопулярное заведение, с лихвой компенсируя выручку выпадающего выходного дня.

Полковник оказался прав - из-за ослепляющего сияния сингапурского миллиарда никто так и не смог идентифицировать в воскресной хозяйке местного Олимпа коренную хабаровчанку Катю Швецову. Долгими вечерами она сидела за столиком у окна без всяких опасений быть узнанной. Ковыряя вилкой котлету, достойную лучших времён советского общепита, либо безвкусную полуварёную говядину, почему-то обозначенную в меню как "стейк", Катя отстранённо наблюдала когда-то бывший родным город и вспоминала настоящую Изольду. Теперь единственными её собеседниками на долгое время стали могущественный полковник Лихой и утончённый ценитель прекрасного, хозяин великолепной яхты, прокурор Ставрогин.

Интереснее сложилась история с салоном красоты. Здесь Катя отказалась снижать стандарты и забраковала все существующие предложения. Для суперэксклюзивного заведения на одну персону полковник Лихой подобрал просторное помещение с удобным подъездом и парковкой, которое до этого занимала смутная некоммерческая организация, помогающая то ли одноногим собачкам, то ли бездомным инвалидам, а скорее всего всем подряд за кого можно было выпросить денег. Активная тётка, руководящая благотворительной добротой, сразу просекла баланс сил и беззвучно покинула занимаемые площади. Ввиду чего её пришлось дважды вызывать в компетентные органы и давать личные гарантии на самом высоком уровне, что громкое гражданское возмущение на этот раз не только уместно, но и крайне желательно.