Утес - 5000 (СИ)

Дойдя до ящиков с патронами и поваленных ширм, он постоял какое-то время, делая вид, что изучает обстановку. На самом деле, привыкнув в своей проницательности полагаться только на следственный запах, он не представлял, что сейчас делать. Можно было лишь констатировать очевидный факт - фея и предыдущий полковник пропали. А ещё, что совершили это явно не обыватели и здесь задействованы силы иного порядка.

Отсутствие запахов связывало ему руки, но и дало нить. Однажды, изучая служебные сводки он уже сталкивался с упоминанием того, кто может уничтожить запах мира и все причинно-следственные нити. Максим ещё раз огляделся по сторонам в надежде обнаружить какую-нибудь дополнительную улику, но глазами ничего не получалось. Без обоняния он был здесь бессилен.

- Начинайте восстановление объекта. Охрану усилить, - дал он указания, вернувшись к машине. - Если что-нибудь обнаружится на камерах - доложить. Едем.

- Так точно, - отозвался оперативник за рулем, и волга рванула с места.

*

- Ну что скажешь?

- ...

- Продолжая молчать, ты ничего не выигрываешь.

- Чего?

- Ну, если ты думаешь, что я сильно за него тревожусь там и вообще.

- Тревожишься, но не сильно?

- Не уверена в степени. Ты не он.

- Знаешь, для человека, подвергаемого опасности, ты чересчур трезво рассуждаешь. Оглянись вокруг - ночь, лес, большой заряженный пистолет в моих руках.

- Хорошо хоть яму не заставил копать. А то заплакала бы... от пошлости.

- Такой кобыле только дай лопату - котлован выроет пока не остановишь.

- Вот и пошлость подвезли.

- Это сарказм?

- Извини, что не могу поднять табличку.

- Стоп, это уже было.

- Мы живем в возвращающейся бесконечности - на свете все уже было. Даже постмодернизм.

- Ты что, наркоманка?

- А?

- Что ты порешь? Вращающаяся бесконечность, постмодернизм.

- Ты считаешь, что это не так?

- Я считаю, что предательницы и шпионки не достойны пощады.

- Стреляй, тупой мясник.

- Стоп, это точно было.

*

Выволочь Матрёну из леса оказалось еще труднее, чем туда увести. Она долго отказывалась даже сдвинуться с места пока ей не скажут, что случилось с полковником.

- Я теперь Полковник, - в который раз веско обозначил Макс.

- Мне мой нужен. Мой Лиша, - продолжала упираться Матрена посреди ночной природы.

- Я теперь Лихой. Максим Максимович.

- Ты не он.

- Нет он, - возразил Макс. - Полковник Лихой - не человек и не оборотень. Это тот, кого ставит в вашу дыру московский трон, чтобы судить и рядить вас, держать под дланью и пред оком на веки вечные. Таков догмат о несменяемости. Железная Пята всегда едина для вас в своей ипостаси. Даже в инициалах.

- Мой так заумно не говорил, - буркнула Матрена и отвернулась.

- Не базарь, короче, пошли, - Максим крепко схватил её за руку и повёл к дороге.

- А расправа? - саркастично заупрямилась Матрена.

- Слушай, а чё ты такая дерзкая?! Семь жизней, что ли? - не выдержал полковник, ещё раз направив на неё пистолет.

- Лиша меня любил. У нас с ним одна судьба была, как двойная молния.

- Да хоть молния, хоть шнурки - забудь! - рявкнул Макс и поволок Матрёну к дороге.

Уже усадив её в машину он как бы невзначай попробовал закинуть первый пробный шар:

- Где ты про тупого мясника слышала? С кем контакты имеешь?

Матрена проигнорировала вопрос, отвернувшись изучать сумеречную дорогу и темные кусты. Полковник завел мотор и стал выруливать на трассу, решив пока не настаивать. Впереди их ждали долгие часы обстоятельного допроса и не стоило сейчас растрачивать себя понапрасну. В получасе езды отсюда в неприметной ГРУшной части как раз имелось подходящее место. Ведя машину по ночной загородной дороге без включённых фар, настоящий Полковник, Максим Максимович Лихой, легко признал про себя, что намерение зачистить Матрену в ближайшей лесополосе было слишком преждевременным и диктовалось скорей желанием продемонстрировать серьёзность характера, чем оперативной необходимостью.

Но баба оказалась не так проста, как могло показаться на первый взгляд. Она откуда-то знала текст арестанта из "трёшки", появившийся в сети Братского Круга всего несколько часов назад. Учитывая, что ее держали под наблюдением в изоляции с момента исчезновения предыдущего полковника, с ней стоило поработать внимательнее.

*

Оказавшись в допросной, Максим почувствовал свободу и уют родного пространства. Наверное, в прошлой жизни я тоже был дознавателем, вдруг подумал он. Матрёна сидела перед ним на хлипкой пластиковой табуретке. Когда они прибыли в часть, он дал распоряжение принести что-нибудь из еды, и сейчас она уплетала камбалу в томатном соусе прямо из вскрытой консервы. Тарелка с холодными макаронами осталась не тронута.

- Имя? Фамилия? Отчество? - спросил полковник, доставая бланк допроса.

Матрена подняла глаза от банки, секунду подозрительно смотрела на него, а затем вернулась обратно к камбале.

- Я повторяю вопрос, - вставая на знакомые рельсы, безэмоционально продолжил Макс. - Назовите свою фамилию, имя и отчество.

В этот раз его не удостоили даже взглядом.

- Продолжая упорствовать, вы усугубляете собственную судьбу.