Утес чайки

– Ей не к кому идти в Скарборо, – ответил Касуэлл. – И тогда она все равно приехала бы тем поездом.

– По крайней мере, она могла сообщить подруге, где находится, после того как не получилось связаться с вами.

Глаза Райана Касуэлла вспыхнули надеждой.

– Шейла, – прошептал он. – Шейла Льюис, ее лучшая подруга, здесь, в Скарборо.

Он уже набирал ее номер. Дастин собирался было идти своей дорогой, но что-то – его идиотское мягкосердечие, не иначе – мешало ему оставить этого обезумевшего от горя человека на произвол судьбы. Теперь Дастин чувствовал себя ответственным за него.

– Шейла, это Райан. Райан Касуэлл! – закричал мужчина в телефон. – Ты не знаешь, где Ханна? Я на вокзале. Она должна была приехать поездом из Халла сорок пять минут назад, но… Да. Ее нет. Что случилось, не знаешь?

Он слушал.

– Ничего не понимаю. Прекрати ходить вокруг да около. Знаешь, где она, или нет? Послушай, Шейла, если с Ханной что-то случилось, а ты из женской солидарности будешь держать рот на замке, тебя ожидают большие неприятности. Серьезные неприятности, это я тебе гарантирую.

«Не слишком любезный парень», – заметил про себя Дастин.

Похоже, Шейла, действительно что-то знала, но по какой-то причине не спешила развязывать язык. В любом случае не следовало на нее так давить. Но давить, как видно, в природе Касуэлла. Боже, сколько злобы в его лице… Мрачный тип, что и говорить.

Касуэлл опять слушал, а потом вдруг чуть не задохнулся от возмущения:

– Что? Что ты такое несешь?

«Ой-ой-ой…» – подумал Дастин.

– С кем она поехала?! – заорал Касуэлл, и те немногие, кто еще оставался на платформе, разом обернулись на него. – Быть того не может… Это невозможно!.. И вот теперь ее нет… Она пропала!

Мужчина оборвал разговор и резко повернулся к Дастину. Он выглядел так, будто только что видел самого дьявола.

– Она села в машину к Кевину Бенту. Она уехала с Кевином Бентом, в его машине!

Дастин не знал, кто такой Кевин Бент, но, судя по всему, сам факт, что его дочь села в машину к мужчине, поверг Райана Касуэлла в состояние шока.

– Это опасный преступник. Его брата обвиняли в растлении малолетней… – Касуэлл снова набирал номер на телефоне. – Я немедленно звоню в полицию.

Часть I

Пятница, 13 октября 2017 года

1

– Бездельники, отбросы общества – вот как это выглядело, – пожилая дама поморщилась от отвращения. – Но ваши жильцы с самого начала показались мне подозрительными. Я сразу почувствовала, что с ними что-то не так.

Кейт Линвилл оглядывала гостиную в бывшем доме своих родителей в Скалби, пригороде Скарборо. Как полицейский она многое повидала, но это… Горы пустых консервных банок в углах, засохшие остатки пиццы на бумажных тарелках, опрокинутые бутылки, содержимое которых оставило неопрятные пятна на ковре, кошачий лоток, не убираемый, похоже, в течение нескольких месяцев. Горы тряпок. Нижнее белье на подоконнике, блевотина на стуле. На стене непристойный текст, написанный чем-то похожим на кровь.

– Боже мой… – прошептала Кейт.

Было ли это действительно самое страшное из того, что она видела до сих пор, или все дело в ее эмоциях, в том, что на этот раз это касалось ее лично?

Наверное, если б не соседка, Кейт заплакала бы. Она всегда сдерживалась на людях.

– На кухне еще хуже, – сказала соседка.

У нее всегда были ключи от дома. Еще при жизни отца, и потом в этом плане ничего не изменилось. Это она позвонила Кейт в Лондон.

– Я не видела ваших жильцов две недели. Молочные бутылки перед входной дверью. Переполненный почтовый ящик. И мяукающая кошка… Что-то там не так. Мне посмотреть?

Кейт разрешила, и двадцать минут спустя соседка позвонила снова.

– Вам лучше приехать прямо сейчас.

Кейт, детектив-сержант Скотланд-Ярда, взяла отпуск на пару дней, что, при чрезвычайной загруженности отдела, вызвало, мягко говоря, недоумение у начальства.

– Этот дом я унаследовала от отца и сдала в аренду. Жильцы, судя по всему, исчезли. Теперь там все вверх дном. Я должна с этим разобраться.

Босс был в полной растерянности:

– Я думал, вы давно продали тот дом?

– Нет.

Отпуск ей, так или иначе, дали. И теперь, пройдя за соседкой на кухню и содрогнувшись от открывшейся картины и запахов – хуже, чем на свалке, – Кейт спрашивала себя, не было ли это расплатой за слабость. Да, дом нужно было продать. Но она не решилась, сдала в аренду, хотя знала, какими неприятностями это чревато. Не то чтобы предвидела катастрофу, с которой столкнулась, но дома требовали постоянных денежных вложений – ремонта, устранения неисправностей… Бывают арендаторы, которые звонят по поводу малейшей протечки в кране и каждой скрипучей половицы и требуют незамедлительного принятия мер.

И все-таки она рискнула. Потому что пока не находила в себе силы отказаться от родительского дома, где, после тяжелой болезни, умерла ее мать. Где был зверски убит отец. Кейт расследовала это преступление три года тому назад. То, что она узнала о прошлом отца, заставило ее содрогнуться. Тем не менее она не была готова окончательно расстаться с прошлым[1].