Утешительная партия игры в петанк

Ее улыбка долго скользила по скатерти, и Шарль почувствовал, что достиг последнего бастиона на пути к сексу. Как некрасиво сказал… Что осталось лишь нанести решающий удар ледорубом… Ха! Ха! Так, думаешь приличнее? Он снова был навеселе и встревал во все разговоры, не следя ни за одним из них. Не сегодня – завтра он схватит ее в охапку, протащит по двору, завалит на свой тефлоновый спальник да залижет все ее ссадины.

– О чем вы думаете? – спросила она.

– Паприки пересыпал.

Был влюблен в ее улыбку. Пока не говорил ей об этом, но потом будет говорить долго-долго.

Лет ему больше, чем дважды двадцать, а перед ним женщина, прожившая в два раза больше него. Будущее на них обоих наводило ужас.

Поскольку задуманное было действительно потрясающим, то на несколько дней забросил блокнот.

Потому всего один рисунок… Да еще запачканный пастисом…

В тот вечер они все собрались на деревенской площади. Накануне с большой помпой подъехали его дорогие парижане (эта идиотка Клер всю дубовую аллею проехала, бибикая…), Сэм с компанией мучали электробиллиард, а малышня резвилась у фонтана.

Шарль оказался в команде с Марком и Дебби, и они потерпели полное поражение… А ведь Кейт предупреждала:

- Вот увидите, старики дадут вам выиграть первую партию, чтобы вы потеряли бдительность, and then… they'll kick your ass…!^[328]

Теперь, с надранными задницами, как и положено кретинам-парижанам и америкосам, они потягивали анисовую, чтобы утешиться, пока Клер, Кен и Кейт пытались спасти их честь.

Том подсчитывал очки.

Чем больше они проигрывали, тем больше всех угощали, и чем дальше, тем труднее становилось различить эту fucking свинку – чертов кошонет^[329]

На единственном наброске, оставшемся от тех памятных выходных, – прицеливающаяся Клер с шаром в руке.

Она не слишком внимательна. Флиртует с Барби-боем на ломаном английском: «You бросаешь или не бросаешь, ту bioutifoule Chippendale? Bicose if you не бросишь correctly, мы are in big shit, you understande? Show mi, plise, what you are capable to do with your two boules…»^[330]

Супергений и расщепитель атомов ничего не андестендил, кроме того, что эта девица ненормальная, что она лучше всех скручивает сигаретки с травой и что, если она так и будет виснуть у него на руке, когда он из кожи вон лезет, стараясь не промахнуться в последнем броске, он бросит ее в fountain, о'кей?

Позже, на более точном английском, Шарль расскажет ему, кто она такая и как в своей области стала одним из лучших адвокатов Франции, если не Европы.

– But… What does she do?