Утоли моя печали

Геля потоптался на месте и сел на асфальт – там, где стоял

– Значит, не врешь… А ты что, в аду был?

– Приходилось, – признался Сергей, вспомнив Кавказ: чтобы понимать друг друга, говорить следовало на его языке. – Ад начинается там, где нет матки, где некому сеять жизнь, где женское начало сведено до низменного уровня, и потому она утрачивает тонкие энергии, неуловимую материю эфира. И если даже срывает плат с головы – не в силах укротить огня. И тогда сеется смерть…

– Вижу, был, – подтвердил Геля. – Вот почему у нас много общих знакомых и врагов!.. Слушай, а ты откуда?

– Из Генеральной прокуратуры.

Ему что-то не понравилось, около минуты он ковырял песок из выбоины в асфальте, шевелил грязными пальцами босых ступней, словно помогая разгрести свои неведомые мысли, затем отряхнул ладони и внутренне сам с собой согласился.

– Только знаешь… У матки есть еще на левой руке пятнышко, маленькая точка, татуировка такая. Это знак, по которому можно ее найти. На левой руке возле большого пальца. Как увидишь – знай, это она. Мы с ней кораблики пускали…

– Кораблики? – искренне удивился Бурцев, ощущая в его словах, а точнее, в интонации ту самую тонкую материю.

– Ну… Пускали. Она из бумаги делала, я из балберы выстрагивал. Это у нас на Дону так кора с тополей называется. Материал легкий, плавучий. Я еще паруса ставил, чтобы скорее, но они не нужны, если есть течение. А у матки руки все время в цыпках от воды, заскорузлые такие, трескаются, и кровь выступает… Ты давно уже в Стране Дураков?

– Двух недель еще нет…

– Ладно, назначаю тебя оперативным дежурным центра, – заявил Геля. Одному становится невозможно работать, и так уже переутомление чувств. Обязанности нехитрые, наблюдать за пассажирами Как увидишь Широколобого, хватай – и удар за ухо, вот в эту точку.

– Пожалуй, должность такая мне не подходит. Я думал, ты матку ищешь. А ты – Широколобого…

– Да нашел я матку, нашел! Правда, только свою, свою любимую женщину… Но мне с ней некогда даже встретиться! Я должен быть на посту! Сюда приближается мертвая душа, Широколобый! Агент Слухача! Запомнил точку? – Он показал на Бурцеве, и тому стало страшно от прикосновения. – Один удар – и он глухой, слепой и без дара речи. Такое им возмездие.

– Ты меня потом обязательно научишь. Я с удовольствием пойду к тебе в ученики. Только не сейчас…

– Ты никуда не поедешь! Я же назначил тебя оперативным дежурным по центру! – Геля не спеша огляделся по сторонам. – У тебя есть допуск к государственным тайнам?

– Есть, я же работаю в спецпрокуратуре, – серьезно признался Сергей.

– Да я не об этом! Нашел чем кичиться… Я про государственные тайны говорю! Не просто какие-нибудь там секреты…

– Тогда нет такого допуска.

– Ладно, я тебя допускаю, – решил Геля и пошевелил пальцами на ногах. Уехал бы и не узнал… Есть настоящая, истинная Матка, уже вскормленная. Я нашел свою, тут она… А этой нигде нет, но так хочется хотя бы взглянуть!.. К ней прилетали пчелы со всего мира и приносили фермент. Разумеется, только те, кто им обладал. Потом она летала сама по всему миру и собирала по крупицам то, что было рассеяно и сохранилось. Ведь ферментами обладает не только живая материя, но и вечные, нетленные предметы, камни и даже пространства. Это же тончайшая материя!.. И она летала! От египетских пирамид, где прикасалась к тому, к чему прикасалась Клеопатра, до Палестины, чтобы пройти путем Богородицы и Христа, отыскать и наступить босой ногой в их следы. А потом такая длинная дорога, сквозь старые монастыри, жизнь возле древних книг, которые читали святые, через земли, в которых жила княгиня Ольга. И так ее вскормили! Но за ней все время охотились насекомые и хищные птицы, все время норовили склюнуть на лету. Самая великая государственная тайна – Матка явится миру лишь в третьем тысячелетии! А пока она живет где-то здесь, в Стране Дураков. Потому что здесь можно сохранить маточные ферменты.

– Мне все время казалось, Матка – это символ, – признался Сергей. – Некая идея, учение, принцип устройства мира, новый вид правления или власти, а не конкретный человек.

– Матка – это женщина! – шепотом сообщил Геля. – Это прекрасная, потрясающая женщина. К чему она ни прикоснется – все расцветает, приобретает гармонию и смысл, все наливается оплодотворенной жизнью.

– Погоди. Погоди! Это ты говоришь о той, с пятнышком на руке? – Бурцев тоже сел на асфальт рядом с Гелей.

– С пятнышком это моя матка, я ее пометил когда-то, чернильной ручкой ткнул, чтобы потом найти. У каждого человека должна быть своя. И одна на всех – истинная Матка! Да, она символ и женщина одновременно, и ей принадлежит будущая власть в мире. Только она без всяких знаков, потому ее трудно найти. Если вообще возможно… А Слухач ее найдет! Потому что демон. И сейчас он движется сюда, в Страну Дураков, чтобы уничтожить Матку! Теперь понимаешь, как мне трудно одному держать фронт против этой демонической силы?

– Думаю, «Энтерпрайз» не сможет войти в воды реки Маеги, – предположил Бурцев.