Утопая в беспредельном депрессняке

– Признаюсь, что смерть Альфреда и Маргарет я не планировал. Просто повезло. Вдохновение нашло, инстинкт подсказал, что пора действовать. Обстоятельства сложились удачно. Да, черт побери, я был на высоте.

– Ты же убил трех человек… – Я был не в силах поверить, что сижу и как ни в чем ни бывало разговариваю с хладнокровным семилетним убийцей. Наблюдая, как он уплетает кукурузные хлопья, я не мог представить, что он действительно сотворил все это.

– Я случайно пролил немного бренди из стакана Альфреда на пол и хотел вытереть лужу, но тут заметил, что в гостиной, кроме нас двоих, никого нет. Ты, очевидно, был на кухне с другими. Я уже взял бутылку, чтобы налить ему еще, но вдруг подумал, как будет забавно, если у Альфреда загорятся ноги. Может, это будет встряска, которая вернет его к реальности, в мир живых людей. Думая об этом, я наполнял его стакан, но, отвлекшись, не заметил, как перелил через край. Немного бренди попало ему на брюки, но ему, похоже, было наплевать. Я извинился, хотя особой вины не чувствовал. Я представлял себе, как он сидит у огня – в одной руке тлеющая сигара, в другой пустой стакан. Я еле удержался, чтобы не расхохотаться. Разве это не смешно? Как по-твоему, Алекс?

– По-моему, не очень.

– Это потому, что тебя там не было.

– Да.

– Ты, наверное, не веришь мне, да? А почему, Алекс?

– Потому что ты врун.

– Значит, ты думаешь, что я это выдумал? Ты не веришь, что я убил Альфа и Гудли? Не веришь, Алекс?

– Нет. Это было просто совпадение, вот и все. Два несчастных случая. А ты тут ни при чем.

– Какие совпадения и несчастные случаи! Послушай, Алекс, ты понимаешь, что я говорю? Ни черта ты не понимаешь. Это я поджег Альфреда. Я, слышишь? Не какой-нибудь несчастный случай и не совпадение это сделало, а я! Черт. Ты что, хочешь, чтобы я повторил свой подвиг? Убил кого-нибудь еще, чтобы доказать, что это я? Уф-ф. Мне-то что, я запросто могу повторить. Я тогда повеселился на славу.

Меня убедили его глаза, искренность, звучавшая в его голосе, а также какое-то маниакальное выражение лица, на котором самодовольство и ненависть постоянно сменяли друг друга. Чувствовалось, что если даже он и не сделал этого, то хотел сделать.

– Но зачем? – спросил я. – Зачем убивать Альфреда? Ну ладно, Гудли – с ним понятно, если то, что ты говорил о нем раньше, правда. Но почему Альфред?

– Почему, почему… – пробормотал он. – Потому. Не знаю почему. Просто так получилось.

– Ты ненавидел его?

– Потому что я мог это сделать! – крикнул он, заплевав стол непрожеванными кукурузными хлопьями. – Вот именно. Потому что мог. Потому что у тебя было такое забавное выражение, когда мы нашли Гудли на кухне. Потому что мне хотелось этого, ясно? Это тебя устраивает? Или ты будешь приставать ко мне со своими вопросами?

– И ты хочешь сделать это еще раз, да? Ты вошел во вкус?

– Не знаю. Может быть. Трудно сказать заранее.

– Но я ведь могу рассказать об этом другим. Мне ничего не мешает.

– Да, абсолютно ничего. Пожалуйста, можешь доносить на меня.

– Может, я так и сделаю.

– Не сделаешь.

– Сделаю.

– Да нет, Алекс. Я знаю тебя. Ты будешь думать об этом несколько дней и поймешь, что, во-первых, у тебя нет доказательств, а во-вторых, кто тебе поверит? Да, и еще, в-третьих: если я только заподозрю, что ты раскрыл рот, я убью и тебя тоже.

– Пошел ты!..

– А ведь тебя мучают все эти секреты, да, Алекс?

– Какие еще секреты?

– Ой, только не надо юлить. Я наблюдал за тобой, тихий маленький Алекс. Сидишь и слушаешь. Притворяешься, что тебя нет в комнате, а сам все замечаешь и запоминаешь. Никто даже не догадывается, какой ты на самом деле сообразительный. Никто, кроме меня. Потому что я – умнее. Я знаю тебя. Могу читать твои мысли.

– Не знаю я никаких секретов, честное слово.

– Но ты ведь знал, что папа на самом деле все видит, разве нет? Да, ты знал, задолго до того, как об этом узнали другие.

– Ну и что?

– Ты знал и не сказал даже мне, его сыну. Ты держал это в секрете от меня. Ты знал, как я мучаюсь оттого, что он потерял зрение, и все равно ничего не сказал мне. Почему? Чтобы мучить меня еще больше? Скажи мне, почему?

– Потому что я… я боялся тебя.

– Что-что?

– Я боялся тебя. Ты напугал меня, когда мы были еще маленькими. Не помнишь? Тебе нравилось пугать меня.

– Тогда я просто шутил.

– Ну да, так я тебе и поверил после того, что т только что натворил!

Мы сидели друг против друга за кухонным столом. Бобби отодвинул тарелку в сторону и цедил чай из чашки. Я чувствовал, что он о чем-то напряженно размышляет, мне прямо слышно было, как у него в голове крутятся колесики. Что именно он думал в этот момент, я не знал и, клянусь вам, не хотел знать.

– Так что еще ты задумал? – спросил я.

– Я? Ничего, – отозвался он невинным тоном, улыбаясь дьявольской улыбкой.

– Но ты ведь имел в виду что-то определенное, когда угрожал мне, или просто хотел попугать?

– Нет, ничего определенного. Я ненавижу тебя, вот и все.

Улыбка исчезла с его лица, и я поверил ему.

– Ты страшно доволен собой, все знаешь и все умеешь, да?