Утопия для реалистов: Как построить идеальный мир

Эпиграф документа, представленного Никсону, представлял собой цитату испано-американского писателя Джорджа Сантаяны: «Тот, кто не помнит прошлого, обречен прожить его вновь»[133].

Президент был ошарашен. Он связался со своими главными советниками и приказал им выяснить, что же произошло в Англии полутора столетиями раньше. Те сообщили ему первые результаты пилотных программ в Сиэтле и Денвере: люди определенно не стали работать меньше. Более того, советники отметили, что запутанная система трат на социальную сферу в Спинхемленде напоминала ту, которую унаследовал Никсон и которая на самом деле удерживала людей в порочном круге бедности.

Двое из ведущих советников Никсона, социолог и впоследствии сенатор Дэниэл Мойнихэн и экономист Милтон Фридмен, заявили, что право на доход уже существует, даже если общество заклеймило его позором[134]. Согласно Фридмену, «быть бедным» — значит попросту нуждаться в деньгах. Ни более ни менее.

И все же Спинхемленд отбросил тень далеко не только на события лета 1969-го. Президент изменил курс и риторику. Его план введения безусловного дохода изначально почти не предусматривал подталкивания людей к работе, но теперь Никсон начал подчеркивать важность оплачиваемой деятельности. И если обсуждение базового дохода при президенте Джонсоне началось с сообщений экспертов о бурном росте безработицы, Никсон стал говорить о неимении работы как о «выборе». Он был против Большого правительства, хотя его план предполагал предоставление денежной помощи примерно 13 млн американцев (90 % из них были работающими бедняками).

«Никсон предлагал американскому народу новый вид социального обеспечения, — пишет историк Брайан Стинсленд, — но он не обозначил новых концептуальных рамок, в которых его следовало понимать»[135]. И правда, прогрессивные идеи Никсона были настояны на консервативной риторике.

Мы можем задаться вопросом: «Чего же в действительности хотел президент?» Один эпизод объясняет это. Седьмого августа того же года Никсон сказал Мойнихэну, что он читал биографии британского премьер — министра Бенджамина Дизраэли и государственного деятеля лорда Рэндольфа Черчилля (отца Уинстона Черчилля). «Тори и либеральная политика изменили мир», — заметил Никсон[136]. Президент хотел изменить историю. Он считал, что у него есть редкий, исторический шанс отбросить старую систему, улучшить жизнь миллионов работающих бедняков и одержать решительную победу в войне с бедностью. Короче говоря, Никсон видел в базовом доходе долгожданный брак консервативной и прогрессивной политики.

Ему нужно было только убедить палату представителей и сенат. Для того чтобы успокоить своих коллег-республиканцев, Никсон решил внести в закон дополнительное условие: безработным получателям базового дохода надлежало зарегистрироваться в министерстве труда для получения работы. Никто в Белом доме не ждал ничего особенного от этого правила. «Мне совершенно плевать на требование о работе, — сказал Никсон за закрытыми дверьми. — Это плата за $1600»[137].

На следующий день президент представил свой законопроект. Речь транслировали по телевидению. Если, для того чтобы протащить базовый доход через конгресс, следовало представить социальные выплаты как стимул к работе, так тому и быть. Однако Никсон не мог предвидеть, что его риторика борьбы с ленью среди бедных и безработных в итоге настроит страну против базового дохода и государства всеобщего благоденствия в целом[138]. Консервативный президент, который мечтал войти в историю как прогрессивный лидер, упустил неповторимую возможность преодолеть стереотип, возникший еще в Англии XIX в.: миф о лености бедняка.

Для того чтобы развеять этот стереотип, нам нужно задаться простым вопросом: что же на самом деле было не так со Спинхемлендом?

Ирония истории

Вернемся в 1795 г.

Шесть лет Европейский континент сотрясала Французская революция. В Англии недовольство общества также достигло точки кипения. Всего двумя годами ранее молодой генерал Наполеон Бонапарт сокрушил Англию в ходе осады Тулона на юге Франции. Как будто этого было мало, страна страдала от очередного неурожая без надежды на импорт зерна с континента. С ростом цен на зерно угроза революции все приближалась к британским берегам.

В одном из районов Южной Англии люди осознали, что репрессий и пропаганды больше недостаточно для того, чтобы сдерживать волну общественного негодования. Шестого мая 1795 г. местные мировые судьи встретились в деревенской гостинице в Спине и согласились радикально реформировать помощь неимущим. Теперь «все бедные и трудолюбивые мужчины и их семьи» должны получать доплату до прожиточного уровня, привязанного к стоимости хлеба и выплачиваемого в расчете на члена семьи[139]. Чем больше семья, тем больше выплаты.