Утопия хаоса

— Утка пусть остается, — задумчиво произнес шеф. — Если у людей перестанет отсутствовать образ мифического врага, они расслабятся, начнут искать его среди своих правителей. Неудовольствие теми или иными решениями высшей власти выльется в стихийные реки, которые не всегда остановишь. А тут — реальное пугало, которое, якобы, несет нам хаос. Покажи, кто не боится хаоса? Лучше уж в оковах сидеть, но спокойно.

— Может, стоит рассказать о врагах реальных?

— Ни в коем случае, — резко отрезал глава Организации. — Они — тоже из нашей управленческой среды. Не стремление помочь Архипориусу двигает их поступками, а обычная корысть. Хочется большего.

— Но…

— Дорогой Юр, начать против них играть открыто — действительно вызвать к жизни «Железную Гвардию». Сразу заголосят, мол, в руководстве Архипориуса — раздрай, борьба за власть. Какое отношение к нам будет со стороны простолюдинов? Не забудь, что Архипориус управляет другими территориями — тем же Эдминитом. Элита должна остаться вне подозрений. Поступим по-другому. Тихонько арестуем зачинщиков, они выдадут своих сторонников. А если и проглядим кого, он будет вспоминать о своих прежних дружках с ужасом.

— Но эти люди есть даже у нас в Организации. На меня покушались.

Директор хитро блеснул стеклами очков:

— Больше покушений не будет. Мы начали открытую борьбу. Посмотри, уже пошли первые аресты.

Прямо перед Юром возникли голографические картины с одним и тем же сюжетом: люди в масках врываются в кабинеты чиновников и расстреливают их из смертоносных трубок. Менялись только здания, кабинеты, люди.

— Узнаешь? Уже территория Организации. И здесь мы начали отстрел. Надо будет поставить на их место клонов. Или придумать хорошие легенды о гибели наших славных разведчиков в проклятом Эдмините… А вот этих пытают. Пренеприятнейшее и прелюбопытное зрелище. Так что возвращайся спокойно, Юр. Я поставлю вопрос о представлении тебя к Ордену Защиты Демократии. Да, у тебя ведь убили кота?

— Убили.

— Я подарю тебе нового. Специально с выставки кошек.

Радостный Юр поблагодарил и покинул кабинет шефа. Тот не долго томился в одиночестве. Будто из-под земли вырос одетый в черное сотрудник.

— Хороший парень, — сказал глава Организации. — Он нам сильно помог.

Шеф откинулся в кресле, на губах опять заиграла улыбка, но за ней последовала отнюдь не веселая фраза:

— Помог-то помог, но и узнал слишком много. О полном разложении верхов, например. Имена, должности.

И задумчиво добавил:

— Так нельзя. Ты знаешь, что делать.

Впервые за долгое время Юр мог вздохнуть спокойно. Он сделал важнейшее дело в своей жизни. И теперь ему не надо ничего бояться.

Куда теперь? В лабораторию идти он не может, она сгорела. Неважно, он получит новую.

Он и не заметил, как мечты его в мгновение разрушились, как его окружила вечная холодная ночь.

Откуда пришла смерть?.. Разве это важно?!

Горбоносый с удовольствием наблюдал за неведомыми вихрями что кружили по Архипориусу, распространяя повсюду болезненные язвы. Со стороны вряд ли бы кто понял: зачем он это делает — стравливает людей, народы, территории. И хорошо, что не понимают, дураков нужно учить. А месть отверженных всегда слишком сильна!

Теперь ему нужно было переходить к другим делам.

Небольшая комната, кровать, на которой сидела молодая женщина в темных очках. Горбоносый приблизился:

— Тассир…

Она повернула голову и со злобой произнесла:

— Явился, мой мучитель!

— Ты не должна обижаться.

— Подонок, лишил меня зрения!

— У нас не было выбора.

— Ради высоких идей изуродовать человека.

— Тебе вернут зрение. Как только решатся некоторые проблемы.

— Опять «как только решатся»…

— Тассир, послушай…

Но ее остановить было невозможно:

— Когда?! Когда?! Ты не представляешь, изверг, что такое жить в темноте.

— Архипориус требует…

— Плевала я на Архипориус!

— Не говори так. Это и твоя родина.

— Родина, которая у меня отняла все: способность передвигаться, созерцать.

— У тебя есть я! И со мной ты возродишься. Но чуть позже! Сейчас против нас начался террор. Его надо пережить. И тогда Тассир станет главной женщиной в своей великой стране.

— Не хочу, слышишь, не хочу! Мне не нужная эта проклятая власть.

— Надо, Тассир! Надо…

Он прижал ее к себе и, невзирая на пощечины, которыми она его нещадно награждала, начал целовать. Он повалил ее на кровать, а она продолжала и продолжала избивать его. Кровь заливала его глаза, на лице — сплошной синяк, но ничто не могло остановить Горбоносого. Он кричал, что любит ее, не может без нее жить!

Когда он вошел в Тассир, она рыдала и стонала, сначала от ненависти, потом от бессилия, которое перешло в страсть. И, наконец, — от любви!

Она простила его!

Глава шестнадцатая Сумеречная зона

Некоторое время они шли по извилистой тропинке, то расширяющейся, то сужающейся. Кирилл озабоченно заметил:

— Дорогие дамы, не кажется ли вам, что движемся по одной и той же траектории?