– Конечно, – сказал доктор Лит, – большие нации Европы, а также Австралия, Мексика и части Южной Америки представляют собою в настоящее время промышленные республики подобно Соединенным Штатам. Последние были пионерами этого движения. Мирные сношения этих наций обеспечены свободной формой федерального союза, распространенного по всему земному шару. Международный совет регулирует взаимные сношения и торговлю между членами союза и их общую политику относительно более отсталых рас, которые мало-помалу должны воспитаться до высшего развития. Внутри своих пределов каждая нация пользуется полнейшей автономией.
– Но как же вы ведете торговлю без денег? – спросил я. – Обходясь без денег во внутренних делах нации, вы все-таки должны иметь нечто вроде денег при сношениях с другими нациями.
– О нет! Деньги излишни и в международных сношениях. Пока торговля между иностранными государствами велась почином частных предприятий, деньги были необходимы для устранения различных усложнений; теперь же торговые сношения составляют дело наций как отдельных единиц. Теперь на всем свете купцов найдется всего какая-нибудь дюжина или около того. И так как торговля их контролируется союзным советом, то для урегулирования их торговых сделок вполне достаточна простая система бухгалтерии и счетоводства. Конечно, никаких пошлин не существует. Нация ввозит только такие товары, которые ее правительством признаются нужными в общественных интересах. Каждая нация имеет бюро для обмена товаров с иностранными нациями. Например, американское бюро, считая такое-то количество французских товаров необходимым для Америки в данном году, посылает ордер во французское бюро, которое, в свою очередь, присылает свои заказы в наше бюро. То же самое совершается взаимно и другими нациями.
– Но каким образом устанавливаются цены на иностранные товары, если нет конкуренции?
– Заказанные товары каждая нация доставляет другой по той же цене, какую платят ее граждане. Этим устраняется опасность каких бы то ни было недоразумений. Конечно, в теории ни одна нация не обязана снабжать другую продуктами своего собственного труда, но такой взаимный обмен товаров делается в общих интересах. В случае регулярного снабжения одной нации другою известного рода товарами обо всяком важном изменении в деловых сношениях обязательно взаимное предуведомление и с той, и с другой стороны.
– Но что, если нация, имеющая монополию на какой-нибудь естественное произведение страны, откажется снабжать им все другие нации или одну из них?
– Подобного случая никогда еще не бывало, и это для самой отказывающей страны принесло бы гораздо более ущерба, нежели для других, – возразил доктор Лит. – Прежде всего не допускается ни малейшего предпочтения в чью-либо пользу. Закон требует, чтобы каждая нация вела торговлю с другими народами во всех отношениях на совершенно одинаковых основаниях. Подобный образ действий, о каком вы упомянули, лишил бы провинившуюся нацию всякой возможности поддерживать какие бы то ни было сношения с прочими странами, так что опасаться такой случайности нет никакого основания.
– Но предположим, – сказал я, – что нация, имея в своих руках монополию на какой-нибудь продукт, которого она вывозит более, чем потребляет сама, возвысит на него цену и, таким образом, не прекращая поставки, воспользуется потребностью соседей для своей выгоды. Ее собственным гражданам, правда, пришлось бы платить дороже за этот товар, но, в общем, от вывоза его за границу, во всяком случае, они получили бы такие выгоды, которыми с избытком возместились бы их затраты из собственного кармана.
– Когда вы узнаете, каким образом в настоящее время определяются цены на все товары, то сами увидите, что изменение этих цен возможно только в зависимости от сравнительного количества или трудности работы при производстве известных товаров, – возразил доктор Лит. – Принцип этот представляет собою гарантию не только для национальных сношений, но и для международных. Но, кроме того, сдавание общности интересов, каковы бы они ни были, национальные или международные, и убеждение в нелепости своекорыстия слишком глубоки в настоящее время, чтобы можно было опасаться такого бесчестного образа действий. Вы должны понять, что все мы ожидаем окончательного воссоединения государств всего мира в единую нацию. Это, без сомнения, будет последнею формою общества, которая принесет с собой известные выгоды, каких еще недостает у теперешней системы федерации равноправных штатов. Пока же мы настолько удовлетворены настоящей системой, что охотно предоставляем потомству выполнить помянутый план. Иные полагают даже, что до осуществления этого плана не придется дожить на том основании, что федеральная система является не только временным решением проблемы человеческого общества, но и лучшим, окончательным ее разрешением.
– Что же вы делаете, – спросил я, – когда в итогах отчетных книг наций не оказывается баланса? Допустим, что мы вывозим из Франции к себе больше, чем ввозим в нее?