Утраченная планета и панк-мастер ржавых отходов

– Ты.. как… откуда, – я словно сломался, не способный сложить слова в предложения.

Данила бросил на пол свой шарф, а следом за ним и очки. Он молча отпихнул меня в сторону, успев всучить мне в руки злополучные часы-рыбы. Панк подскочил к койке, где лежал отец, и прильнул ухом у его груди. Потом, он резко встал, сорвал со спинки койки плед, скатал его в клубок и аккуратно подсунул под голову отца.

– Воздух, это, нужен. – кротко сказал он, хватая с пола свой рюкзак, который оказывается тоже успел когда- то положить туда. Он начал ковыряться внутри, что-то ища.

– Воздух, говорю, нужен, – повторил он.

Я опять, как сломанная игрушка, лишь невнятно что-то промямлил одними губами.

– Ты, черт возьми, воздух дай, идиот. Соберись. – его голос отдавал железом.

Это помогло мне выйти из ступора. Я спихнул со стола на пол все вещи, стаскивая с поверхности небольшую клеенку. Подойдя к изголовью, я начал обмахивать отца, давая ему кислород.

Данила же достал из рюкзака какие-то белые таблетки и пару ампул. Возле кровати он нашел кружку с водой, подхватил отца под голову, медленно приподнимая, и просунул ему в рот таблетку. Отец языком выталкивал ее обратно, на что Данила поднял отца чуть выше, запихнул таблетку обратно и влил в его глотку воду. Панк закрыл ему рот рукой, не давая снова выплюнуть лекарство. Папа задергался, а я занервничал, думаю, что он точно сейчас задохнется, но нет, глотательный рефлекс победил.

– Оп, молодец, а теперь еще одну, – Данила достал другую, красную таблетку, размером с горошину. На этот раз отец выпил ее сам. Он будто начал расслабляться.

Его дыхание начало восстанавливаться, он медленно разжимал руку на груди.

– Капать надо, – сам себе под нос буркнул Данила, снова начав рыться в рюкзаке.

В дверь легонько постучали. Мы с панком переглянулись. Он приложил указательный палец к губам, давая понять, чтобы я молчал. Аккуратно подойдя ко входу, мужчина прислонился к стене, кивнув мне. Я тут же подскочил к нему, несильно приоткрывая дверь, Данила еще больше вжался в стену, закрываемый дверью.

– Вот, привела, – запыхавшаяся соседка держала за руку худого мужичка в очках.

– Спасибо тебе, но все. Не надо уже.

– Как… – вся краска в раз сошла с ее лица.

– Нет-нет-нет! Все хорошо! Все, наоборот, хорошо! Отпустило его! Но за помощь спасибо. И Вам тоже, что пришли, – я кивнул мужчине, – я отблагодарю вас, как только в себя приду, обещаю! Правда огромное спасибо!

Мужик недовольно поморщился, прицыкнув языком:

– Ишь! Бегают, суетятся, а уже не надо! Я тебе что, мальчик на побегушках? Девку еще эту послал. Ну, чего вылупилась?

Девчушка лишь безмолвно шевелила губами, как рыбка. А я разозлился.

– Вы на девушку не кричите, понятно? Она хорошее дело пыталась сделать – человеку помочь. Вам бы всем тут нужно этому у нее поучиться. Живете как… скоты. Нет, животные, я читал, и то человечнее были. Вот и вымерли поди поэтому. А если так уж и побеспокоил, то вот, – я развернулся к нагроможденному стеллажу, снимая оттуда баночку с кофе, что считалась редкостью для нижнего мира, – вам за беспокойство. А теперь убирайтесь восвояси. Пока до греха не довели.

Мужик фыркнул, но глаза при виде экзотического кофе у него сверкнули. Он выхватил у меня посудину и быстро пошаркал обратно.

– А тебе, – я перевел внимание на девушку, имени которой я все еще не знал, – я…

– Не нужно мне ничего. Я просто так помочь хотела. Меня Лида зовут.

– Лида…. Мне правда…

Кашель отца прервал нас. Панк за дверью еле заметно стукнул о ручку костяшкой пальца. Я тут же вернулся в реальность:

– Ах, Лида, совершенно сейчас не до разговоров! Как только все закончится, я обязательно как следует поблагодарю тебя, обещаю!

Она что-то сказать хотела, но я закрыл быстро дверь, запирая изнутри.

Данила тут же подорвался с места к своему рюкзаку.

– Лиидаа… жаль не видно мне было, хорошенькая? – возясь с каким-то тонким шлангом, спросил панк.

– А? Ах, соседка… ну, нормальная вроде. Не знаю.

– Хочешь ее?

Я снова чуть воздухом не поперхнулся:

– Что ты черт возьми городишь… почему сразу…

– Понятно. Хочешь.

– Да ты… у тебя все только об одном что ли?

– Я по голосу ее уже захотел… в отличии от Алисы, это же, ну, девочка. Интересно даже.

Я почему-то начал злится от его разговоров. Мне не нравился ход его мыслей.

– Не подходи к ней. Не думай даже.

Он остановился, откладывая свое занятие и обернулся, гадко растянув уголок губ в ухмылке:

– А то что?

Самая глупая угроза. Я понимал, что мне совершенно нечего ему противопоставить.

– Ничего, просто… не будь очередной мразью.

– Так может я полюблю ее. И она меня.

– Тогда другой разговор. Но сейчас не об этом: пожалуйста, не отвлекайся.

Данила моргнул, будто вспомнив, что он вообще-то занят, и вернулся к своему делу.

– А что делаешь? – я взволнованно переминался с ноги на ногу, все еще беспокоясь за отца.

– Капельницу.

– Ты разбираешься в медицине?

– Я вырастил кота из клетки. Конечно, я разбираюсь.

Снова повисла тишина, которая в текущих условиях, на меня давила. Поэтому, я забивал ее, как мог:

– Как ты попал сюда?